Ее глаза блеснули из-под роскошных ресниц, и я решил, что в игре, которую она затеяла, мне все же не стоит слишком рисковать и самому вынимать кирпичи из фундамента наших с ней отношений. - Вы спрашиваете меня, что я делаю так рано в своем холле, мистер Холмс? -спросила она. - А сами вы что здесь делаете, позвольте узнать? - Я спустился пожелать вам доброго утра, вот и все, - ответил я, улыбаясь. - В такой час? - Да, и я не ошибся, ведь правда? - В чем? - Вы уже здесь... - Вас не подвело ваше профессиональное чутье, мистер Холмс, заметила Элен, едва сдерживая улыбку. - В этом случае я меньше всего полагался на него.
Она спокойно встретила мой взгляд, когда я прямо посмотрел на нее после этих слов. - Что и говорить, вам неплохо удается желать мне и доброго утра, и доброй ночи тоже, - сказала она, испытующе глядя на меня.
Я оставил этот намек без ответа, продолжая с улыбкой смотреть на нее. Элен, несомненно, тоже оценила забавную сторону происходящего - в ее глазах заиграли азартные искры. - Я сейчас принесу сок, - сказала она и удалилась в кухню, но я заметил, что она широко улыбается и именно поэтому поспешила отвернуться.
Через несколько минут мы пили сок. Я, подыгрывая Элен, предложил прогулку для аппетита, и она, подыгрывая мне, сразу согласилась.
...Она увела меня в какое-то неизвестное мне прежде место за парком, заросшее пышным высоким кустарником и ветвистыми деревьями, которые были настолько густыми, что солнечный свет opnahp`kq до низу лишь тонкими случайными лучами. Это можно было бы назвать совершенно дикой рощей, если бы не слишком отчетливые тропинки, которые, похоже, специально обрабатывались. Здесь было тихо и прохладно. Тенистые дорожки, трава и цветы были покрыты свежей росой, которая почти не испарялась. Элен уверенно вела меня по лабиринтам естественных аллей и беспрестанно говорила то о том, как нужно разбивать сады и парки, чтобы они были удобными и красивыми, то об особенностях нашего климата, позволяющего легко выращивать некоторые редкие растения. Вскоре она перешла на рассуждения о природе вообще и в нескольких пространных монологах выказала широкую осведомленность в ботанике, зоологии и растениеводстве. Я не был слишком удивлен - она была способна во всем, что касалось жизни и красоты, но я невольно радовался, как радовался всякий раз, когда находил все новые связующие нас нити. - ...о да, мисс Лайджест, мне в университете отводили даже отдельный день на занятия в химической лаборатории, потому что общих практикумов мне катастрофически не хватало. - Расскажите об этом, - оживилась Элен. Из-за необычности нашей прогулки она была без шляпы и перчаток, и только заворачивалась в шаль, держась за мой локоть. - Вам это будет интересно? - Вы же знаете, что да. Я всегда слушаю ваши рассказы с глубоким вниманием. - Что ж, хорошо, но тут, собственно, мало что рассказывать. - И все же. - Я страстно увлекался химией. Я и сейчас ею увлекаюсь, но тогда у меня было больше времени. Я имел отдельную программу... - ...запирались по ночам в лаборатории, - продолжила Элен с улыбкой. - И это тоже. Вообще, я не любил принимать на веру то, что утверждалось лекторами, и все проверял собственноручно. Теперь, правда, во мне оседает мудрость, и я, наконец, дошел до того, чтобы опираться на чужой опыт. - А теперь как вы используете свои знания? - Для личного удовольствия: ставлю опыты дома и совершенствуюсь, а также порядком мучаю Уотсона запахом испарений.