Судя по его лицу, он охотно послал бы подальше всех скопом – и Дашу, и Бека, и свое начальство. Но не было в загашнике пригоршни бабкиных империалов, что поделать…
– Ну хорошо, – согласился он нехотя. – Посмотрите минутку, без малейших попыток навязать общение. Согласны? Вам самой не нужны лишние неприятности, эти мордовороты, что сменяют друг друга, наябедничают моментально…
– Договорились, – сказала она. – Смотрю и молчу.
Врач встал с тягостным вздохом, выбрался из-за шаткого стола. Даша вышла в коридор первой. Вновь появилась неведомо откуда толстая санитарка, и они с врачом недолго толковали о каких-то здешних делах, Даше совершенно непонятных. Она стояла в стороне, нетерпеливо притопывая ногой. После безумного вопля, донесшегося откуда-то из глубины заведения, по спине невольно прошел мерзостный холодок.
Врач открыл ключом с треугольным вырезом врезной замок, толкнул дверь. Даша пошла следом, окунувшись в непередаваемый ореол трудноопределимых, но, безусловно, противных запахов, воплей и визгов.
Железные двери с большими «волчками», двери, являвшие собою решетку, – подобного она навидалась в тюрьме, но здесь было совсем другое… Она старалась не смотреть по сторонам, но взгляд все же цеплялся порой за нелепые скрюченные фигуры, похожие на зомби из дешевых фильмов.
Тусклые желтые лампочки, запахи, стоны… Рехнуться можно. В самом конце коридора маячили три фигуры, разместившиеся на хлипких табуретах. Сержант в расстегнутом кителе, с коротким автоматом на коленях, и двое цивильных. Сержант остался сидеть, зато те двое шустро вскочили, уставившись на Дашу.
Один – молодой, с первого взгляда ясно, из примитивных «штакетников» без лишних извилин, второй – постарше и посерьезнее, с явными признаками мыслительной деятельности на лице. Потом и сержант вскочил – узнал ее, должно быть.
Лица у всех троих уже несли на себе некий отпечаток долгого пребывания здесь, въевшийся в кожу, как краска. Смесь тоскливого отвращения с покорностью неизбежному.
– Товарищ майор… – зачем-то шепотом произнес сержант. – За время дежурства…
Даша махнула рукой, оборвав его. Тот из охранничков, что был постарше, настороженно придвинулся:
– Вас что, не предупреждали?
Нехороший был взгляд, дай волю – полоснул бы тесачком с обратной заточкой клинка, от всей души ублаготворил бы…
– Взглянуть-то можно? – с невинным видом спросила Даша. – Тихонечко посмотрю секунду и уйду…
Не было никакого смысла задираться с ними – в конце-то концов, они старательно выполняли приказ…
Даша подошла к толстенной решетке, кое-где тронутой ржавчиной. За спиной настороженно посапывали охранники. Палату-камеру заливал яркий свет, как и полагалось по инструкции. Впрочем, с первого взгляда было видно, что неустанными трудами Бека узилище, насколько могли, преобразили – кровать застелена бельем, какого в этих стенах не видывали отроду, в углу, на разостланном прямо на полу ярком полиэтиленовом пакете – сущая россыпь разнообразнейших фруктов, какие-то соки в больших пластиковых бутылках, плитки шоколада. Все, похоже, нетронутое. Даша обернулась к врачу, тот страдальчески пожал плечами и шепнул: