– А насчет наркоты?
– Трудно. Ни на хатах, ни на дачке – есть у них такая дачка на Ермолаевском плато – травку в незаконном количестве держать не станут. За простое употребление нынче опять-таки не вдруг посадишь, ноги собьешь… И потом, эта шпана чуть ли не поголовно – ветераны демократии, у одного и вовсе медалька «Защитнику свободной России», коей он усиленно щеголяет. Вытекающие отсюда связи представляешь? Тут тебе и парочка депутатов, и «президентово око» – он же сам чуть ли не из диссидентов произошел – и газетки, и партийки. Притом выборы на носу, оплошаешь – моментально поднимут визготню, пришьют тебе дискредитацию кандидатов от демократии, связь с красно-коричневыми усмотрят и обгадят так, что год будешь отмываться… Нет уж, этот гадюшник если и ворошить, то с железными козырями в рукаве. – Майор мечтательно закатил глаза. – А хотелось бы… Я тебе честно скажу, в церковь хожу раз в год и крест поверх мундира не таскаю, но когда читаешь этого защитничка свободной России… – Он покопался в папке и вынул вырезку. – «Священники с крестом на брюхе меня определенно не устраивают, ибо я, как свободный человек, желаю беседовать с Господом без посредников…» Ка-ззел… Он, видите ли, желает. А кто ты такой, чтобы Господь с тобой без посредников, тет-на-тет беседовал? Нет, хорошо Ленин выразился про интеллигенцию, что там ни говори…
– Как насчет агентуры? – спросила Даша.
– У «подвальных» есть один. Прижали с травкой, он и согласился – в дятлы… В «Черном соборе» – никого. Есть один и у «бульварщиков», только давно уже стучит спустя рукава, и поднажать на него нет никакой возможности – на крючок его брали, когда поймали за игрой в задок, но статью-то давно отменили, а тот, с кем он зады повторял, уже тогда был совершеннолетним… Ты на него надавишь, а он грохнет звонкую статейку в том же «Листке», Лигу сексуальных меньшинств на тебя напустит, зарубежную пидарасню подключит, до ООН дойдет… Что ты так скептически ухмыляешься? Фомин, новосибирский, на похожем погорел. Даванул на стукача-жопника, а тот ему оформил публикации в импортной прессе, Москва скандала испугалась, у мужика чуть погоны не слетели… – Лицо его приняло еще более мечтательное выражение. – У тебя зацепок так и нет пока?
– Ищем-с… – сказала Даша. – Ну, а неучтенные сатанисты могут в Шантарске оказаться?
– Да запросто. Мне бы парочку ребят, паршивый компьютер и нормальное прохождение запросов… А так, я тебе честно скажу, любые сюрпризы возможны.
– Ну, а что там было с собакой? Воловиков вскользь молвил.
– С собакой до сих пор непонятно. – Он покопался в поисках нужной бумаги. – Собака породы коккер-спаниель, принадлежащая гражданину Гупало Виктору Кирилловичу… Спаниель был охренительно дорогой, потому как происходил от импортных производителей, и родословная у него была длиннее, чем список орденов у Брежнева. Выпустил его погулять гражданин Гупало и зазевался на пару минут, заболтался с соседом. Спаниель тем временем отбежал довольно далеко, какая-то паскуда на синей «восьмерке» – номера очевидцы не заметили – подхватила псину в машину и вдарила по газам. Гупало – мужик солидный, бизнесмен со связями, примчался в райотдел, накатал бумагу, и районщикам было велено постараться. Он даже вознаграждение пообещал, так что искали, как могли, обстоятельно. Хотя, что значит в такой ситуации «обстоятельно», сама понимаешь – ничего особенного. Пусть даже имеется указание начальства и вознаграждение – ради собаки никто не станет устраивать ни «Трала», ни «Петли». Спаниеля нашли через двое суток на Кагалыкском кладбище – эти суки его к кресту прибили, глаза выкололи, язык отрезали… При любом раскладе – поймать бы, поставить сержантов в круг, голубчика – внутрь, да попинать как следует…