– ничего не изменилось бы, произошли бы те же самые события и не лишенные приятности сцены, но он смотрел бы на девушку совершенно другими глазами и совершенно другие чувства испытывал бы. Он подумал, что не стоит себя винить за подозрительность – как-никак был на работе.
А потом подумал, что с этим побыстрее надо кончать – как-никак это жизнь, а не цветная пленка синематографа, и времени у него нет, а расслабляться не позволительно...
– Забудь все побыстрее, ладно? – сказал он мягко. – Собственно говоря, я тебе попросту приснился. Меня никогда и не было, вот ведь какая штука... Прощай.
И ловко перемахнул наружу, в высокую влажную траву. Оглянулся не удержавшись, увидел ярко освещенную кухоньку и очаровательное печальное женское лицо, словно сошедшее с картин Боттичелли. Но это уже осталось в прошлой жизни, а прошлая жизнь была миражом, и он, отвернувшись, поднял из травы мопед, покатил его к задней калитке. Оказавшись на темной улице, ударил ногой по педали, вскочил на тарахтелку и выжал газ, насколько удалось.
Лучик жиденького света от небольшой фары с грехом пополам освещал дорогу – а там он вылетел на оживленную, ярко освещенную улицу. И погнал по ней, выжимая из японской безделушки все, что мог: пародия на Джеймса Бонда, супермен на мопедике, тающий призрак, незваный гость с другого конца света. Несколько раз попадались полицейские патрули, пешие и моторизированные, но джигит на тарахтящей двухколеске выглядел настолько своим, здешним и безобидным, что никто ему не препятствовал. Следовало только держаться подальше от тротуара – а то примут за моторизированного «сумочника», прицепятся профилактики ради...
Мазур не оглядывался – и ему казалось, что все, мимо чего он пролетает, дома и люди, фонари и фонтаны, тут же тает без следа, превращается в туман, в дым, потому что никогда не суждено этого увидеть вновь, а значит, оно как бы и не существует более...
Не было ни эмоций, ни чувств – затаились где-то под спудом, придавленные тренированной волей. Он действовал, как не рассуждающий механизм: добрался до одного из бесчисленных деревянных причалов, где оставил осиротевшую «Креветку», поднялся на борт, прошел в рубку, выбрал якорную цепь и включил двигатель. Отойдя в море на пару кабельтовых, повел суденышко параллельно берегу, держа курс на акваторию порта. Он прекрасно знал, где стоит «Заря» – еще сегодня утром проскочил на мопеде в порт, пристроившись в колоне идущих на загрузку машин, повертелся возле трапа сухогруза под австралийским флагом, задав вахтенному пару пустых вопросов, а по дороге высмотрел «Зарю»...