– Сирил!
Вот теперь можно было совершенно непринужденно остановиться. Он подпустил радушия в улыбку:
– Здравствуйте, Мадлен!
И с самым живейшим интересом уставился на крыло «джипа».
– Сирил, вы меня разочаровываете,– сказала француженка.– Мы с вами третий раз сталкиваемся, и каждый раз вы, виляя взглядом, таращитесь мимо меня на мою машину...
– Завидую,– сказал Мазур.– У нас таких нет.
– А как же «все советское – самое лучшее»?
Русского она не знала, но по-английски трещала не хуже Мазура, так что языкового барьера не возникало.
– А я и не говорю, что ваша машина лучше наших,– сказал Мазур с простецкой ухмылкой.– Я говорю, что у нас таких нет.
– А вы, оказывается, дипломат...
– Увы,– сказал он.– Я скучный ихтиолог. Совершенно неподходящий материал для интервью.
– Глупости,– энергично сказала Мадлен.– Хороший репортер должен сделать интервью из чего угодно.
– Тут нет ничего для меня обидного? «Из чего угодно» – это, знаете ли, может означать нечто вовсе уж непрезентабельное...
Оператор по имени Жиль лениво курил, совершенно не интересуясь разговором. Если он и был разведчиком, то – гениальным. Столь законченное равнодушие ко всему на свете, включая и Мазура, и свою начальницу, нужно уметь сыграть...
– Помилуйте, Сирил! Я только хотела сказать, что интервью можно сделать изо всего. Даже из вашей скучной ихтиологии. Особенно если учесть, что на этом острове не происходит ровным счетом ничего интересного. Вчера в полиции сообщили, что, по их данным, поблизости от Баэ вроде бы была замечена шхуна контрабандистов – и на эту голую косточку дружно кинулись все мои коллеги, включая меня... Наиболее циничные засняли парочку парусов на горизонте и отослали снимки в качестве иллюстрации подлинного судна контрабандистов. Увы, мне воспитание не позволяет прибегать к подобным финтам. Скука... Даже сепаратисты куда-то подевались. Они не пытались взять вас на абордаж?
– Мы их вообще не видели,– сказал Мазур чистую правду.– Пока неделю торчали в море, видели массу судов и суденышек, но не станешь же запрашивать у каждого, кто он такой. Пусть себе мимо плывут, так спокойнее...
– И никакого морского змея?
Мазур навострил было уши, но тут же сообразил, что она имела в виду, конечно же, не Колю Триколенко, а легендарное чудище из пучины.
– Увы...– пожал он плечами.
– Я же говорю, непроходимая скука...– грустно сказала Мадлен.– Ну хоть капельку интересного, умоляю!
– Увы,– повторил Мазур.– Я вам могу, конечно, рассказать, как мы пытаемся обнаружить скопления рыбы вдали от традиционной шельфовой зоны, над подводными хребтами...