– Ну, а о чем вы все-таки умолчали? – ангельским голоском поинтересовалась Мэй Лань.
– Ни о чем, честное слово. Поймите вы, я никак не отношусь к тем, кого можно назвать полноправными членами сообщества. Ну да, мы с Лао давно знаем друг друга, и у нас был общий бизнес в старые времена... Но это не меняет сути. Я – обычный пенсионер, которому можно кое-что доверить. Иногда подрабатываю консультантом, помощником... Не более того. И жив я только потому, что соблюдаю некий неписаный договор – не запрашиваю больше, чем мне могут предложить за разовые услуги, не суя нос не в свое дело... Могу я, наконец, получить мои деньги?
После короткого раздумья Мэй Лань бросила ему конверт. Холодно прокомментировала:
– Вы, главное, не поддайтесь искушению два раза продать одно и то же...
– Прелесть моя, – широко улыбнулся толстяк. – Все тонкости столь сложных и деликатных н е г о ц и й я постигал в те времена, когда ваши почтенные родители еще не осчастливили мир вашим рождением. Будьте спокойны. Т а к у ю информацию имеет смысл продавать только раз. Можете быть уверены: магнитофонную запись данной беседы в том случае, если со мной вашими трудами что-то все же случится, доверенные лица тоже продадут только раз. Быть может, даже отдадут бесплатно. Вам, надеюсь, известно, что каждый человеческий голос строго индивидуален, как отпечатки пальцев? У меня есть привычка все время, когда бодрствую, держать аппаратуру включенной...
– А вы не блефуете? – улыбнулась Мэй Лань.
– У вас все равно нет возможности точно в этом убедиться, – со столь же светской улыбкой отпарировал экс-полковник. – Разве что разнести мою скромную лачугу в щепки... но это непременно привлечет постороннее внимание, правда? Вы никогда не будете знать точно. Не посетуйте, но бедный странник вроде меня обязан принимать меры предосторожности – наш мир так огромен и недружелюбен к изгнанникам... – И он улыбнулся уже почти безмятежно. – Мне кажется, прелесть моя, мы друг друга стоим? Что до меня, смею надеяться, я не подорвал ваших ожиданий и надежд? Как-никак честно рассказал все, что вы хотели от меня узнать. Хочу верить, что и вы, в свою очередь, будете играть по правилам...
– Если вы и в самом деле рассказали все, – сказала Мэй Лань. – И если оставите наш разговор в секрете... Всего наилучшего, полковник.
Она резко развернулась на каблуках и направилась к выходу. Мазур заторопился следом, видя, что разговор закончен. Он ждал, что девушка направится к фордику, но она неожиданно свернула совсем в другом направлении, схватив Мазура за руку, тащила по каким-то задворкам, узеньким извилистым коридорчикам, образованным глухими заборами. Рванула заднюю дверь какого-то строения, они бегом поднялись на второй этаж по пыльной скрипучей лестнице. С грохотом распахнулся люк – и они очутились на чердаке, откуда из узенького слухового окна открывался прекрасный вид на магазинчик Зыонга. За стеклянной дверью как раз показался хозяин, переворачивавший табличку с иероглифами в прежнее положение.