На стене камеры Байи сохранилась вырезанная им надпись, помеченная 10 апреля 1571 г.: "Мудрым людям следует действовать с осмотрительностью, обдумывать то, что они намерены сказать, осматривать то что они собираются брать в руки, не сходиться с людьми без разбору и превыше всего не доверять им опрометчиво. Шарль Байи". Однако, как мы увидим, автор плохо вник в смысл того поучения, которое он вывел из своего знакомства с Томасом Герли...
На протяжении апреля и мая 1571 г. Байи подвергали допросу под пыткой, впрочем, по понятиям закаленных на этот счет современников, не очень суровой. Дон Герау, с понятным вниманием следивший за событиями, деловито сообщал, что "Байи более напугали, чем нанесли ему телесные повреждения". Лесли не мог разделять хладнокровное спокойствие испанца: тому в самом худшем случае угрожала высылка на родину, а для епископа с его сомнительным титулом "посла" арестованной Марии Стюарт вполне реально вырисовывалась перспектива самому познакомиться с прелестями Тауэра. Поэтому не удивительно, что он всячески старался укрепить дух Байи, посылая ему постельные принадлежности, вкусную пищу и, главное, постоянные напоминания о том, как вели себя в языческих темницах христианские святые, прославившие церковь.
По-видимому, "святые" действительно никак не желали оставить в покое злополучного фламандца. Трюк с Герли оказался настолько удачным, что Сесил решил попробовать еще раз. А чтобы преодолеть естественное недоверие Байи, решили обратиться к услугам святого, репутация которого стояла вне всяких подозрений. В Тауэре в это время сидел доктор богословия Джон Стори. Католический фанатик, призывавший к убийству Елизаветы, после ее восшествия на престол бежал во Фландрию и сделался испанским подданным, продолжая там плести сети заговоров против английского правительства. Герцог Альба поручил Стори богоугодное дело - обыскивать корабли в Антверпене и конфисковывать протестантские книги, которые пытались контрабандой провезти во владения испанского короля. Однажды, когда достопочтенный доктор богословия явился на один из кораблей, команда неожиданно подняла якорь и на всех парусах направилась в английский порт Ярмут. Это было судно, специально посланное для того, чтобы изловить Стори и доставить в Англию, Суд приговорил Стори как изменника к смерти. Но Елизавета в эти годы еще играла в милосердие и отказывалась подписывать смертные приговоры за политические преступления. (Тысячи участников восстания на севере были казнены без суда, да к тому же это ведь были простые крестьяне!) Как бы то ни было, Стори продолжал сидеть в Тауэре, ожидая своей участи, а авторитет его среди рьяных католиков возрастал с каждым месяцем заключения.