Влад сбил Жезу с ног, и они оба рухнули на камни.
– Щенок! – хрипел Жезу, хватая Влада за горло. – Ты на кого посмел поднять руку?
Он был сильнее и ловчее Влада, и начал подминать его под себя. Влад ухватил Жезу за запястье и начал выкручивать ему руку. В спутавшихся, скомканных хитонах дерущиеся напоминали двух коршунов, схватившихся в смертельной схватке. Со всех сторон к ним бежали люди, и пыль над прибрежным холмом пригашала солнце, словно дым пожарищ. Жезу, оказавшись над Владом, стянул его горло краями плаща. Влад задыхался, сознание его туманилось. Жезу бил его по лицу частыми и сильными ударами. Брызги крови орошали камни.
– Это только начало! – выкрикивал Жезу, нанося удар за ударом. – У тебя еще все впереди… Ты узнаешь, что такое настоящая боль…
Из последних сил Влад выгнулся дугой, и Жезу потерял равновесие. Его повело в сторону, он уперся рукой о землю, и в этот момент Влад сумел подняться на колени и ударом плеча свалить Жезу на землю. Полы хитонов спутались, глаза противников налились кровью, и руки сплелись, как змеи. Влад придавил правую руку Жезу и попытался разжать его пальцы. Жезу, скрипя зубами, завыл, словно зверь в предсмертной агонии. Горячий пот ручьями стекал по лицу Влада и падал в пыль. И он тоже закричал – от боли и бессилия, а потом вцепился в запястье Жезу зубами. Жезу наотмашь ударил его по лицу, но Влад, как бульдог, не ослабил хватку, и Жезу, не в состоянии больше терпеть острую боль, разжал пальцы. Страшный шрам, словно плугом вскрывший ладонь… Замысловатые фигуры, легко, с мучительной болью врезающиеся в память… Символ Власти… Влад зажмурил глаза, чувствуя, что он уже близок к той грани, за которой начинаются безволие, покорность и страх… Ему под руку попался булыжник с острыми краями, пальцы сжали его, оторвали от земли. От удара Жезу закричал не своим голосом. Влад замахнулся второй раз, и снова булыжник с отвратительным звуком впечатался в ладонь Жезу, разбивая ее, размазывая контуры круга, превращая кожу и мышцы в кровяную кашицу, с хрустом дробя кости и суставы…
Жезу оттолкнул Влада от себя, сжал свою изуродованную, источающую черную кровь ладонь в неосознанном порыве спасти ее, сохранить разваливающиеся волокна, собрать их по частичкам. Он кричал от боли и ужаса, лицо его было перекошено до неузнаваемости, а глаза были до предела наполнены злобой.
– Что ты сделал?!
Жезу двинулся на Влада, который еще не успел подняться с колен. Склонившись на секунду, Жезу оголил щиколотку, к которой веревкой был привязан кинжал, выдернул его и направил лезвие на Влада.