Стелла благоразумно отказалась от угощения, подошла ко мне и взяла за руку. Я оглянулся и благодарно кивнул Лоре, у которой, судя по потухшим глазам, быстро испортилось настроение. Мы прошли мимо капитанской рубки и уединились на носу яхты. Сюда не доносился шум моторов, и казалось, что мы стоим на белом треугольном крыле, которое бесшумно летит над водой навстречу ветру.
– Виктор устроил сцену ревности? – спросил я.
– Нет, – покачала головой Стелла. – Он лишь строго предупредил, чтобы я впредь не нарушала предписанный им режим. И я клятвенно пообещала принимать пилюли строго по часам и жевать их под звуки марша.
– Надеюсь, что госпожа Дамира не застала вас вместе?
– Эта желчная дама мне не мама и даже не будущая свекровь, – ответила Стелла, крепче прижимаясь к моему плечу. – И она мне безразлична… Хотя нет. Все-таки ее немного жалко.
– Почему?
– Она ревнует Виктора ко всем, кто к нему приближается. Будь ее воля, она бы посадила его в золотую клетку, чтобы сутками напролет любоваться им. Напрасно! Это не восполнит хронический недостаток ее любви к нему. Они ведь встретились совсем недавно, а до этого много лет жили врозь.
– Это заметно, – сказал я. – Виктор обращается к ней на «вы». Она что ж, в разводе с его отцом?
– Да, сначала была в разводе, а потом отец Виктора погиб, – подтвердила Стелла. – Они поженились на Кипре. Отец Виктора работал в Никосии в российском посольстве. Когда Дамира оставила их, мальчишке было два или три года, потому он совсем ее не помнит.
– Кто же его воспитывал?
– Виктор говорит, что родители отца. Они всю жизнь прожили на Урале.
– Значит, отец Виктора русский, а госпожа Дамира – киприотка? Что ж мамочка столько лет не интересовалась судьбой сына? – удивился я.
– У каждого свои странности, – пожав плечами, ответила Стелла, – не нам ее судить.
– Удивляюсь, что она вообще сумела его разыскать и доказать свое материнство.
– Это не так сложно, – ответила Стелла. – Зная фамилию Виктора, она сделала запрос в российский МИД, потом написала ему в Екатеринбург и выслала старую фотографию, на которой была снята вместе с отцом Виктора. Виктор, конечно, был в шоке, ведь он думал, что его мать умерла. Они стали переписываться, потом мадам приехала к нему. Естественно, было море слез, соплей, раскаяния… И вот она повезла его с собой на Кипр. Там у нее вилла недалеко от Керинеи.
– А что случилось с его отцом? Почему он погиб?
Стелла пожала плечами:
– Виктор об этом очень неохотно рассказывал. Насколько я поняла, это было в семьдесят четвертом году, они вдвоем отдыхали в Фамагусте, на восточном берегу Кипра. И как раз в то время началась турецкая оккупация. Может быть, во время массовых беспорядков?