– Сейчас ты пойдешь за ней, – предсказал он мое будущее и махнул стволом. – Встань к двери!
– Зачем? – уточнил я, не понимая, чем заслужил такую агрессию.
Когда я увидел летящий в меня кулак, сжимающий рукоятку пистолета, то мысленно пожалел о своей излишней словоохотливости. Удар был настолько сильным, что мне показалось, будто взорвался самолет. Не удержавшись на ногах, я упал на ковер.
– Еще вопросы есть? – поинтересовался Амбал.
Покачиваясь, как пьяная овечка, я встал на четвереньки, пуская кровавые слюни.
– Тогда слушай меня и запоминай! – добавил он. – У тебя есть выбор. Либо мы летим к ней, либо ты совершаешь прыжок без парашюта.
Я промолчал, хотя внутренне очень удивился. Странный парень! Наверное, он забыл, в каком состоянии находится командир.
Меня качало из стороны в сторону, и все-таки я сумел встать на ноги.
– Ну? – напомнил о своем условии Амбал.
Теперь я думал о том, как бы ему обрисовать обстановку и при этом сохранить зубы.
– Считаю до трех… Раз… Два…
– Дело в том, – произнес я, вытирая губы ладонью, – что я понятия не имею, где она сейчас может быть…
Амбал сорвался с места и схватил меня за горло.
– Не советую принимать меня за идиота! – крикнул он, заталкивая меня в служебный отсек и окуная мою голову в раковину. – Я заподозрил, что у вас сговор. Неплохо сработали! Но имей в виду: ты чемодана не увидишь! Я тебя под лопасти засуну и фарш из тебя сделаю!
Мое лицо лежало в подносе с остатками командирского обеда. Горошина из салата «Оливье» норовила влезть мне в ноздрю. Я терпеливо ждал, когда Амбал устанет сжимать мою шею, и думал о том, остались ли еще на свете люди, желающие мне добра.
– Ну, так как? – спросил Амбал, позволив мне приподнять голову.
Я не знал, какой звук произнести, чтобы не получить за это наказания. Горилла с моим «макаровым» была твердо убеждена в том, что мы с Лисицей действовали по совместно разработанному плану, похищая его поганый чемодан. У меня голова шла кругом. Диспетчер думал обо мне одно, командир – другое, Амбал – третье, а правду знал только я. Но за нее меня вполне могли убить.
– Да я вообще не летчик! – быстро сказал я и втянул голову в плечи. Тяжелый кулак обрушился на мою несчастную голову, и я лбом размазал по подносу сливочное масло.
– Вот что, – прошипел Амбал, пытаясь засунуть ствол пистолета мне в ухо. – Ты меня не зли! Без чемодана мне все равно не жить и потому терять нечего! Вышибу мозги одним выстрелом!
В пистолетном стволе шумело, как в морской раковине. Я прислушивался к этому райскому звуку и философски думал о том, что когда человек считает, что ему очень плохо, то на самом деле ему очень даже хорошо, потому что он еще не знает, что такое очень-очень плохо. Разбиться в самолете, беззаботно сидя в кресле, стало для меня уже несбыточной мечтой.