- Нечем торговать, базы пусты, - сетования Пачкуна вступили в вопиющее противоречие с гладкостью лица, с жирнопокатыми плечами, с брюшком, круглящимся под белым халатом, с дорогущими часами - слабость Пачкуна, при всей любви к маскараду, в часах себе не отказывал, - с лучащимися довольством подчиненными, разъезжающими на автомобилях.
Апраксин пробил чек за банку горчицы: намажет свежую черняшку, заварит чай и примется за Рабле, о чем еще мечтать?..
Перед домом Апраксин заприметил патрульную машину, при его приближении распахнулась дверца и, выставив вперед плечо, из машины выбрался квадратный сержант, как раз тот, что обходил Апраксина на рынке, удивляясь и причмокивая толстыми губами.
- Ваша фамилия Апраксин? - сержант привалился к стойке салона.
- Апраксин. А что?
Сержант улыбнулся натужно, будто со стороны потянули уголки губ за ниточки:
- Ничего.
Апраксин припомнил волнение Фердуевой при утреннем раскланивании. Ну, конечно, обладательница квартиры-сейфа озаботилась нежданной вежливостью: вдруг незнакомец приятной наружности прокладывает путь к ее богатствам? Апраксин пожал плечами, вполне мог разобидеться - принять его, интеллигентного человека, не наглого, не процветавшего ни в годы застоя, ни после, вообще давно разминувшимся с благополучием, будто и ходили всю жизнь по разным улицам - за громилу? Досадно. А если он преувеличивает, чем объяснить появление сержанта? Наверняка Фердуева в смятении отзвонила куда следует, оттараторила на едином выдохе свои опасения и вот, пожалуйте, при входе в собственный подъезд приходится сообщать свою фамилию.
Ни Пачкуна, ни "двадцатку", ни Дурасникова Апраксин никак не связывал с появлением милиционера.
Сержант напоследок прошил Апраксина взглядом: еще встретимся, непременно - удостоверяли колючие, близко посаженные глазенки, и оснований не верить не оставляли.
На следующий день Фердуева принимала дверь, если б не обивка, впору привязать к кронштейну шампанское на веревке и разбить бутылку резким броском, будто дверь, а под ее охраной и хозяйка, отправлялись в опасное плавание. Сполна рассчиталась с мастером. Сегодня дверщик, судя по костюму, намеревался поужинать вне дома и, похоже, в обществе дамы, Фердуеву кольнуло озлобление: ее намеками принебрег! К вчерашнему разговору не возвращались. Фердуевой прояснять ничего не хотелось, все как на ладони.
Дверщик не спешил уходить, и у женщины теплилась надежда, что выпадет еще - вернуться к интересующему ее. Беседу про необязательное - про общих знакомых (а таковых у деловых людей неизменно пруд пруди), про вновь открывшиеся харчевни, про опустевшие антикварные прилавки - решила не поддерживать, пусть без проволочек выруливает на сделанное предложение.