– Что ты там делаешь? – спросил я, ставя под сомнение слова Марго о своей близкой кончине.
– Ноги парю! – сердито крикнула Марго. – Да подойди же ты ко мне, наконец!
Я кинул мачете на гальку и в ботинках зашел в воду. На всякий случай оглянулся. Лес стоял неподвижен, словно он был всего лишь изображением на гигантских фотообоях. Птицы, успокаиваясь, возвращались в свои гнезда. Марго протянула мне руку и схватилась за мое плечо.
– У меня нога застряла между камней, – сказала она. – Ужасно больно!
Я опустился перед ней на корточки. Пирсинговое колечко сияло перед моим носом, как маленькая луна. Я взялся за гладкую и холодную голень Марго и осторожно потянул ее вверх.
– Ой! – вскрикнула она. – Мучитель! Без ноги меня оставить хочешь?
Я опустил руки в воду, пытаясь нащупать лодыжку. Камни, камни… Ухватил один из них, поднял и кинул в сторону. Затем еще один.
– Пальчиками пошевелить можешь? – спросил я.
– Откуда мне знать? Разве я могу увидеть свои пальчики? – усмехнулась Марго, вынула из воды свободную ногу и поставила ее мне на колено. Наверное, она это сделала для лучшего равновесия. И все-таки хорошо, что эту композицию не видел Крот.
– Какой-то ты медлительный, – сделала замечание Марго. – Работай, работай! Не останавливайся!
Я извлек из воды еще один камень и кинул его рядом. От холодных брызг Марго пронзительно крикнула и вцепилась обеими руками мне в волосы.
– По-моему, твоя нога давно свободна, – сказал я, щупая под водой ступню Марго.
– Какое счастье! – с облегчением вздохнула Марго. – Как ты думаешь, кости целы?
– Чьи? – уточнил я и поднял Марго на руки. Она обвила мою шею руками. Я вышел на берег. Ботинки чавкали от воды.
– Ну? Чего ты остановился? – шепнула Марго. – Не знаешь, что спасатель должен делать дальше?
Я опустил ее на камни. Марго притянула к себе мою голову и нежно прикусила мою губу. Потом обхватила мою талию ногами. Я беспокоился, чтобы пряжка от ремня не зацепила ее пупковое колечко. Складной нож, выпавший из кармана, цокнул о камни. Мои локти и колени ворошили гальку, и она шуршала так, словно по пляжу шел взвод солдат. Где-то рядом мелодичным звоном отзывалось лезвие мачете. Мы издавали столько звуков, сколько не выдал бы даже старый, продавленный и скрипучий диван… Я перевернулся на спину, и Марго оказалась на мне. Силуэт ее головы и плеч застыл на пронзительно синем небе. Какая-то крупная птица, едва качая крыльями, неслышно пронеслась над нами. Мне захотелось уподобиться ей, и я закрыл глаза, раскинул руки, расслабился. Галька, продавленная моей тяжестью, в точности повторила все изгибы моего тела. Ни с чем не сравнимый анатомический матрац! Кажется, что наступила невесомость, и нет ни рук, ни ног, ни головы – одна воспаренная душа… Я слышал, как Марго плещется в реке. Потом она подошла ко мне, легла рядом и уткнулась носом мне в подмышку. Ее ладонь лежала на моем лице, пальцы скользили по носу, бровям, губам, гуляли по щетине. Марго изучала меня, но это было не прежнее поверхностное любопытство. Девушку уже интересовали детали, как если бы она купила новую машину и, забравшись в салон, трогала рычаги, кнопки и ручки на панели. Я был объектом ее маленькой завершенной цели, но воспринимал свою неожиданную роль спокойно, не чувствуя себя униженным. В конце концов, мы оба обладали друг другом, и моя плоть не противилась ласкам Марго. Я был умиротворен и ленив, и душа не конфликтовала с телом. Об Ирэн я сейчас не думал, но даже если бы ее милый образ озарил мое сознание, муки совести не потревожили бы меня. И все дело было в том, что близость с женщиной не вызывала во мне ассоциации с Ирэн. Того, что так легко и просто произошло у меня с Марго, никогда не было с Ирэн. Моя милая, странная, недоступная и, вместе с тем, такая родная сотрудница обитала в какой-то иной сфере, никак не связанной с физическим наслаждением.