Китаец помог Августино надеть белую льняную рубашку и усадил его в коляску. Вот так, теперь намного спокойнее. В коляске Августино чувствовал себя так, как раньше в бронированном автомобиле с «кольтом» в руке. Ему надо быть очень осторожным. И поменьше доверять персоналу. Кто принимал на работу этого китайца? Кто его проверял? А какие у него рекомендации?
Августино увидел Мэнгри. Начальник охраны, раскачивая из стороны в сторону плечами, шел по красной дорожке, змейкой вьющейся между клумб. За ним, припадая на левую ногу, торопился коренастый крепыш в черной майке без рукавов, покрытой белыми солевыми разводами. В его слегка сутулой фигуре еще можно было угадать недюжинную силу, но огрубевшее лицо выдавало чрезмерное пристрастие к алкоголю. Черные длинные волосы были схвачены на затылке легкомысленным красным шнурком. Привыкший к тяжелой работе в зарослях коки, он чувствовал себя неуютно на постриженном газоне среди клумб и кустов и потому старался не отставать от негра. Тем не менее ни страха, ни подобострастия на его лице не было.
– Вот он, – сказал Мэнгри, остановившись перед коляской Августино, и подтолкнул хромого в спину.
– Что у тебя с ногой? – спросил Августино.
– Разрывная пуля, – улыбнувшись, ответил хромой. – Пятку оторвало к чертям собачьим. Кость стала на дюйм короче. Но это не мешает мне ходить и бегать.
– Как тебя зовут?
– Линчо, хозяин.
– Ты помнишь русского, который прорвался ко мне в кабинет?
Линчо скривил лицо, насупил брови и потеребил косичку.
– Помню, хозяин. Он мне тогда еще зубы прикладом выбил.
И в подтверждение своих слов он оттянул нижнюю губу и приоткрыл рот.
– Ты смог бы его опознать?
– Конечно, хозяин! – заверил Линчо и посмотрел по сторонам, полагая, что сейчас из-за кустов появится русский, который когда-то выбил ему зубы.
Августино рассматривал блестящее от пота коричневое лицо Линчо. Конечно, он производит впечатление легкомысленного оболтуса, для которого существуют лишь две неоспоримые ценности: ром и женщины. Зато он добрый. Работа на плантации охлаждает горячие головы. И это хорошо, что охлаждает. Не наломает дров в отличие от Мэнгри.
– Поедете в Россию, – сказал Августино. – И доставите этого русского сюда.
– Живого или мертвого, – сверкнув зубами, добавил Мэнгри.
Августино кинул на него жесткий взгляд. Волна ненависти накатила на сердце, и старик почувствовал, что ему не хватает воздуха. Этот труподел опять позволяет себе словоблудие! Его надо отогнать от виллы, как пчелу от стакана с ликером. Он здесь слишком опасен.
– Живого! – произнес Августино. – Жи-во-го! И чтобы ни один волосок не упал с его головы!