Чессер попытался сымитировать его манеру бросать, полагая, что в этом-то и заключается весь фокус. Но у него ничего не вышло. Его монетки попадали мимо лунки, будто кто-то отклонял их магнитом, и скоро ему надоело. Потеряв терпение, он швырнул все оставшиеся монетки сразу полной горстью. Большинство скатилось по желобу. Другие лежали бесполезными кучками. В лунки попало всего несколько штук.
Ему надоело торчать в Сохо, и он ушел. Часы показывали одиннадцать тридцать; до прихода Марен оставалось только полчаса. Пора было идти в «Риц» и ждать ее там.
Но пока он шел по Бревер-стрит, по-прежнему оставаясь в Сохо. Ему не терпелось скорее оказаться в «Рице», и он шел, не глядя по сторонам. И напрасно. Если бы он сейчас оглянулся, то увидел бы Мичема и, скорее всего, узнал бы его, хотя тот стоял к нему спиной и читал объявления на доске рядом с магазином, торговавшим порнографией. Мичема интересовали объявления, отпечатанные на машинке на небольших, четыре на пять, карточках. Мичем пытался решить, какое из двух выглядит более многообещающим:
«Красивой, строгой гувернантке требуются ученики, желающие пройти полный курс примерного поведения. Кожаной униформой обеспечу. ВЕЛ-2894»
или:
«Молодая девушка, властная, умеющая отдавать приказы, наймет приходящего помощника для работы по дому. Контракт обязателен. СХЕ-9438»
Если в Сохо на Чессера никто не обращал внимания, то здесь, в «Рице», он сразу стал объектом для множества неодобрительных взглядов. Он занял место поближе к выходу на Пикадилли: оттуда должна была появиться Марен. Однако не успел он усесться на покрытое дамасским ковром сиденье, как к нему подошел один из официантов и сообщил, что он одет неподобающим образом.
– Джентльмены, – он сделал ударение на слове «джентльмены», – должны носить галстуки и пиджаки.
Чессер улыбнулся с извиняющимся видом и стал отворачивать рукава и застегивать манжеты. Ему предложили пройти в комнату для мужчин и там привести себя в порядок. Чессер этому совету не последовал. Чувствуя на себе взгляды многих глаз, он застегнул рукава, надел пиджак и завязал галстук. Обернувшись к стене, – в «Рице» повсюду висели зеркала, – он убедился, что узел галстука не съехал набок. Теперь не было никаких оснований лишить его привилегии заказать неразбавленное виски и «Перье», чтобы запивать. Но принесли не сразу, наверняка в наказание.
Он собирался только пригубить виски, но вместо этого сделал большой глоток, обжегший ему горло. «Перье» он принял как противоядие, чтобы запить виски. Часы показывали ровно двенадцать. Он посмотрел на входную дверь. Марен не было. Она должна вот-вот появиться. Он старался все время смотреть в этом направлении: хотелось скорее увидеть ее. Она была очень нужна ему сейчас.