— Да как же вы все это обделаете? — спросил я вместо ответа. — Наши сторожа не допустят…
— О, на этот счет не беспокойтесь, — перебил он, и тряхнул кошельком, висевшим у него на поясе. Я услышал звяканье монет. — Да! Эта музыка понятна людям всех стран, всех наций, всех рас, всех времен… Китайское ухо также восприимчиво к ней, как и европейское. Словом, сторожа отойдут в сторонку, а мы обделаем дело без помехи. Мне трудно только будет справиться одному, если девушка заупрямится. Оттого я и прошу вашего содействия.
Я колебался. Но невозможно было усомниться в искренности этого человека. Все — голос, взгляд, тон его речи — все свидетельствовало о глубоком и сильном чувстве, к какому я бы не счел способным китайца. Несомненно, этому человеку можно довериться. И, конечно, такое насилие, при подобных обстоятельствах, вполне допустимо.
Заметив мою нерешительность, он прибавил:
— Имейте в виду, что я не ставлю условием согласие на брак со мной, что я ничего не требую от нее. Клянусь в этом памятью моих предков! Вы знаете, что для китайца нет более священной клятвы.
— Я верю вам, дорогой мой, — сказал я. — Хорошо, можете на меня рассчитывать. В случае надобности я окажу вам содействие.
Он уже уходил, когда у меня мелькнула внезапная мысль.
— Послушайте, а кто же заменит Пижона? Ведь его хватятся…
— О, это я устрою… Найти молодого человека, его лет, не так трудно. Это уж мое дело и я сумею его уладить. У вас, европейцев есть хорошее изречение: цель оправдывает средства…
С этими словами он ушел, оставив меня ошеломленным.
Еще день пыток и казней, потоков крови, изорванных тел, исковерканных членов, раздробленных костей, неистовых воплей, корчей и судорог!
Кончился и он, и над затихшей площадью спустилась ночь. Луна озаряла лес эшафотов с окровавленными останками жертв…
Внезапно я услышал голоса в нескольких шагах от себя. Я выглянул из своей телеги и увидел Пижона и Ванг Чао, с жаром уговаривавших мисс Аду. По ее жестам, по звуку ее голоса видно было, что она отказывается.
— Никогда, господин Пижон, никогда, — услышал я ее слова. — Если вы меня любите так сильно, то вы должны знать, что смерть не страшна, когда любишь…
— Смерть, мисс Ада, — отвечал Пижон, подавляя рыдания, — о, да! Но истязания, но пытки, но муки… Я соскочил со своей телеги и подбежал к ним.
— Бегите, мисс Ада, — сказал я. — Поверьте мне, поверьте Пижону, который вас так любит — бегите! Следуйте за этим молодым офицером. Он избавит вас от палачей. Послушайте нас! Спасайте свою жизнь, если не для себя, то для своего отца, для своей матери…