– Спи, Джулька, спи, дорогая, ты заслужила покой!
Ребята смотрели на спящую и старались разговаривать тихонько, мимо нее проходили на цыпочках.
Где-то гремели пушки, но к этому грому она давно уже привыкла, и он ее разбудить не мог.
Стоя на своих местах, глядя пристально в сторону, где находился враг, мы все еще не могли успокоиться и с нежностью думали о своем четвероногом друге, о его преданности и удивительной верности. Мы уже было потеряли надежду увидеть ее, и вот она опять с нами, в нашей небольшой крепости. Отдыхает, чтобы через какое-то время снова вскочить на ноги, прижаться к брустверу траншеи, вглядываясь в ту сторону, где находится враг, готовая перенести вместе с нами все опасности и невзгоды.
На новом месте мы себя чувствовали значительно хуже, чем там, у обрыва, перед зеленой балкой, откуда нам пришлось отступить под натиском вражеских танков.
Хотя враг и засыпал нас минами, снарядами, но глубокая наша траншея уберегала нас от осколков. Обзор там был исключительно хороший, и немцам трудно было туда добраться.
Здесь же, на второй линии, нам стало куда хуже и труднее.
В этом и крылась причина того, что мы буквально во сне видели, как опрокидываем врага и врываемся в свою старую обитель, занимая прежнюю оборону. Наш комвзвода был все время озабочен проблемой, как бы пробраться на плечах у врага в нашу старую обжитую траншею, и строил разные планы.
Враг несколько раз пытался вышибить нас и из этой траншеи, но каждый раз наталкивался на стену и откатывался, оставляя перед нашими позициями убитых и сожженные машины.
Испытав на себе наше железное упорство, он перенес удары на соседние участки. Очевидно, желая усыпить нашу бдительность, показать, что мы его больше не интересуем, он не проявлял активности, и мы оказались на время не у дел. Бои шли по соседству.
Всю ночь и полдня мы приводили нашу полуразбитую траншею в порядок, готовились к новому бою, ждали, но фашисты к нам не лезли, и мы блаженствовали в неожиданной передышке. Вот и жаркое солнце зашло, озарив полнеба багровыми полотнищами. Спала жара, и улеглась пылища. Казалось, никакая опасность пока нам не грозит. Мы хорошенько за эти часы отдохнули, и отдохнула Джулька, стала опять резвой, веселой и забавной. Вдруг небо загремело. Появилось несколько бомбардировщиков, земля вздыбилась вокруг от грохота и разрывающихся бомб. Один вражеский самолет, пикируя с диким ревом, свистом, сменил другой, и мы оказались в подлинном аду, оглушенные взрывами, засыпанные землей, густой пылью.
Началось светопреставление. И, заглушая гром с воздуха, раздался лязг гусениц. Пошли в нашу сторону вражеские танки, автоматчики. Они двигались неторопливо, уверенные в том, что их самолеты уже все совершили – очистили им путь и что ничего живого после этого страшного воздушного налета не осталось.