Был час ночи. Мэри Таннер сидела одна в комнате для посетителей, когда туда вошел профессор Анри Дюбуа. Он сгорбился и выглядел очень уставшим. Он опустился в кресло и закурил сигарету.
– Где Мартин? – спросил он.
– Кажется, единственный близкий родственник Анн-Мари – ее дед. Мартин пытается связаться с ним. Вы знаете его?
– Кто же его не знает, мадемуазель? Это один из самых богатых и могущественных промышленников Франции. Он очень стар. Думаю, ему исполнилось восемьдесят восемь. Однажды он был моим пациентом. В прошлом году с ним случился удар. Не думаю, что Мартин быстро доберется до него. Он живет в семейном поместье, Шато Веркор. Это в двадцати милях от Парижа.
Вошел Броснан, постаревший за эту ночь. Увидев Дюбуа, он встрепенулся и нетерпеливо спросил:
– Как она?
– Не буду обманывать, дружище. Не очень хорошо, даже плохо. Я сделал все, что мог. Теперь мы должны ждать.
– Могу я видеть ее?
– Подождите немного. Я скажу, когда это будет возможно.
– Вы остаетесь?
– Да, конечно, попытаюсь поспать пару часов на кушетке в своем кабинете. Вам удалось связаться с Пьером Оденом?
– Нет. Пришлось разговаривать с его секретарем Фурньером. Старик ведь прикован к коляске. Он теперь совсем как ребенок.
Дюбуа вздохнул:
– Я так и думал. Увидимся позже. Когда он ушел, Мэри сказала:
– Вы тоже можете немного поспать. Мартин мрачно улыбнулся:
– Я чувствую себя так, как будто вообще больше никогда не смогу уснуть. Ведь виноват-то во всем я. – Его лицо выражало отчаяние.
– Как вы можете так говорить?
– Кто я такой, вернее, кем я был? Если бы не мое прошлое, ничего подобного не произошло бы.
– Вы не можете обвинять себя, – возразила Мэри. – В жизни все не так.
На столе зазвонил телефон. Она сняла трубку, недолго поговорила и повернулась к Мартину.
– Это Фергюсон. – Она положила руку ему на плечо. – Пойдемте, ложитесь вот здесь. Просто закройте Глаза. Я не уйду и сразу разбужу вас, как только придет доктор.
Неохотно он лег, закрыл глаза и сразу погрузился в тяжелый сон. Мэри Таннер села рядом, думая о своем и прислушиваясь к его спокойному дыханию.
После трех пришел Дюбуа. Как будто почувствовав его присутствие, Броснан мгновенно проснулся и сел.
– Что с ней?
– Она пришла в себя.
– Могу я ее видеть? – Броснан встал.
– Да, конечно.
Когда он двинулся к двери, Дюбуа взял его за руку.
– Мартин, дело плохо. Думаю, вам следует готовиться к самому худшему.
– Нет, – задохнулся Броснан. – Это невозможно! Он побежал по коридору, открыл дверь ее палаты и вошел. Возле кровати сидела медсестра. Анн-Мари была очень бледна, голова обмотана бинтами, что делало ее похожей на молодую монашку.