«Хирург» спал. В том же положении, в каком Валерий его оставил,– в углу низкой подвальной комнаты, с повисшей на цепочке правой рукой.
Васильев наклонился, похлопал его по физиономии. Ответом было мычание.
В таких случаях Петренко рекомендовал взять человека за нижнюю губу и повернуть ее на триста шестьдесят градусов. Брезгливый Юра советовал просто врезать как следует по голени. Валерий избрал второй способ.
Сработало. Аркадий открыл глаза, глянул мутно, не узнавая, потянулся к ушибленной ноге, обнаружил, что правая рука прикована, и потер ушиб левой. Побочным действием препарата было снижение болевого порога и подавление воли. Первое – совсем некстати.
– Слышишь меня? – спросил Васильев, присаживаясь на корточки.
– Ну.
– Как тебя зовут?
– Вадим… Аркадий!
По его лицу Валерий видел: пленник изо всех сил старается собраться с мыслями, но те расползаются, как тараканы.
Васильев выложил на бетонный пол узкий нож и клещи, позаимствованные у покойника-мордоворота.
– Видишь это?
– Где… взял?
– Трофеи.
– Где… мои…
– В аду, я полагаю,– произнес Васильев.– Будем говорить правду или хотим к ним присоединиться?
Пленник молчал.
Васильев взял его свободную руку, вялую, как дохлая рыба, нажал на точку у большого пальца.
Пленник взвыл, дернулся, но Валерий держал крепко.
– Я, конечно, не доктор,– сказал он.– И лечить не умею. Но где у человека в анатомии разные неприятные места, знаю очень хорошо,– и надавил сильнее.
«Хирург» затрепыхался, попытался даже отбиваться ногами. Но не кричал, терпел. Значит, какой-то контроль еще оставался. Сам бы Васильев в аналогичной ситуации, хоть и не неженка, а уже заорал бы. Потому что знал, каково это, когда давят в нужном месте и под нужным углом. Егорыч, учитель, в первую очередь упиравший на практику и собственный опыт учеников, демонстрировал эффективность болевых приемов и точечной техники на самом обучаемом. В общем, Аркадий оказался более терпеливым, чем Васильев. Скрипел зубами, но молчал. Хотя, возможно, ему «помогал» препарат. Крепился Аркадий, но мало ему не показалось. Взмок, и зрачки характерно расширились.
Наконец Валерий сжалился. Вернее, решил, что пациент дошел до нужной кондиции.
Отпустив руку «хирурга», Васильев взял нож, поиграл им перед носом пленника.
– Повторяю вопрос,– процедил он.– Как тебя зовут?
– Вадим,– буркнул фальшивый «Аркадий».
– Ты действительно хирург?
– Фельдшер. Хирург – погоняло.
– Так, умница. А кто твой хозяин?
Пациент молчал.
– Зря,– произнес Васильев.– Все равно ведь расколешься. И лучше сейчас, пока у тебя все органы на месте.