* * *
По улицам маршировали войска. Тысячи Черных копейщиков, конные сотни разноплеменных наемников, вольные стрелки из городского ополчения. Армия Императора покидала город. Главные ворота, именуемые Царскими, широко распахнутые, выплескивали ровные шеренги воинов, мальчишки-барабанщики с важным видом отбивали ритм, подпрыгивали на булыжниках тяжелые колеса боевых машины, полоскались на ветру белые значки тысяцких.
Главнокомандующий, благородный Соогоним Брег, на боевой колеснице, в золотом парадном шлеме с белым плюмажем, выглядел внушительно. Ни один из зевак, глазевших на марширующее войско, не сомневался, что наглые фетсы вскоре позорно побегут обратно, за горы Яго. Такая силища!
Весь день в храмах столицы совершались жертвоприношения во славу грядущей победы. Но оставались в Карнагрии люди, которым было в высшей степени наплевать и на фетсов, и на неизбежную победу карнагрийского оружия.
Мормад отдыхал в своей комнате, расположенной на втором этаже того самого, приобретенного Битком, трактира у Рыбных ворот, когда в дверь осторожно постучали. Условным стуком: три-один-шесть.
– Мормад! – раздался снаружи голос нового трактирщика.– Тихун пришел.
Нурташец поднялся, прошлепал босиком по дубовому полу и отодвинул засов.
Тихун, один из самых известных в определенных кругах наводчиков, низенький, редковолосый, пухлый, растворился бы в любой толпе, как крупинка соли в стакане воды.
– Ты иди, Биток,– сказал Мормад своему парню.– А ты, Тихун, сюда садись.
И похлопал ладонью по собственной постели.
Сели. Помолчали. Мормад о чем-то размышлял, полузакрыв глаза, Тихун ерзал на месте, поглядывал то на панцирь и меч, висящие на стене (запрещенное оружие, кстати), то на изуродованные ступни нурташца. (Надо же, как его… За что, интересно?)
– Говорят, ты знаешь обо всем,– произнес наконец Мормад и опять замолчал.
Тихун ждал, но продолжения не последовало.
– Тебя не обманули,– решил он сам открыть разговор.– Спрашивай, что хочешь…– тут он замялся, не зная, как именовать нового главаря шайки Проныры.
Так ничего и не решив, предпочел обойтись вообще без обращения.
– Есть у меня на примете одно дельце…– вкрадчивым голосом начал он.
– После,– оборвал Мормад.– Три недели назад или около того в столицу привезли разбойника…
– Как его звали?
– Большой Нож. Слышал?
– Угу.
– Что с ним стало?
– Ну…– Тихун замялся, он по тону понял, что этот Большой Нож кое-что значит для нурташца.
– Говори.
– Его скормили львам,– сказал наводчик.– Ты знаешь. Государственных преступников…
– Это точно? – перебил Мормад.
– Как Ашшурова стрела! – уверенно ответил Тихуна.– Мой… человек сам видел. А я запомнил потому, что потом там еще один смертник здорово почудил. Так, понимаешь…