В первом ряду кто-то поднял руку.
– Да?.. – кивнул ему преподаватель.
– Господин профессор, значит, если Шеатава вдруг исчезнет, Карнатхор станет самым сильным в Панадаре и никто не сможет ему противостоять?
– Теоретически это так, но великие боги ни с того ни с сего не исчезают. Да, Цохарра посадили в ловушку… благодаря тому, что все против него объединились. Вы задали интересный вопрос! Нельзя нарушать устоявшееся равновесие, ибо это чревато катастрофой. Мир под пятой Карнатхора… Да, это был бы малоприятный мир, но не беспокойтесь, Шеатава никуда не денется…
Аудитория оживилась. Кое-кто прилежно записывал, пристроив на коленях специальные дощечки. Титус вновь подавил зевок. Все это он, афарий, знал назубок, ничего нового… А вот о теологии в эпоху династии Сибребиев он бы послушал, да только о первоначальной теме лекции все, включая преподавателя, успели забыть.
– …Представьте себе ноздреватый медолийский сыр. Каждая полость в нем – обитаемый мир, и между собой они никак не связаны. Это разные пространства, однако все они находятся в одной точке Бесконечности. Таким сотворил наш космос Создатель Миров. Попасть из одного пространства в другое можно через междумирье, похожее, по словам очевидцев, на океан неоднородной темно-золотой мглы. С тех пор как были построены магические машины для выхода в междумирье, Панадар наладил торговые связи со многими из Одичалых Миров. Первые машины были примитивные, ненадежные, но последующие поколения магов их усовершенствовали. При выходе в междумирье вас охватывает состояние беспокойства и дискомфорта…
Об этом Титус тоже знал.
Перезвон колокольчиков возвестил об окончании занятий. Роми вместе с толпой студентов и вольных слушателей вышла из аудитории, огляделась – никого из вражеского стана не видно. Она слегка прихрамывала, а на бедре, под одеждой, расцвел внушительных размеров синяк. Двое старшекурсников, Клазиний и Фоймус, подстерегли ее сегодня утром в коридоре; после обмена репликами Фоймус ее толкнул, и она врезалась бедром в угол подоконника. Повезло: поблизости находился один из рабов-соглядатаев, чья прямая обязанность – сообщать кураторам обо всем, что вытворяют студенты, и на что-нибудь худшее эти двое не осмелились.
Толпа неторопливо текла по направлению к лестнице, Роми пока ничего не угрожало. Снаружи, за окнами, блестели крытые глазурованной черепицей крыши казенных зданий, за ними выплывающей из-за горизонта полной луной вздымался серебряный купол храма Создателя – единственного бога, которого почитали в Верхнем Городе, кто не требовал жертвоприношений и не напоминал людям о своем существовании. На большом расстоянии друг от друга высились одинокие башни, увенчанные чашами-ловушками: они защищали город от атаки с воздуха. И вся эта панорама, слегка размытая знойным вечерним маревом, золотилась в косых лучах солнца, манила к себе…