– Я растроган, ваше преподобие! – делая вид, что смахиваю скупую мужскую слезу из уголка глаза, вздохнул я. – А лик ревностного защитника веры, короля Испании, вы, должно быть, решили презентовать нечестивому лорду-протектору по несказанной доброте своей исключительно для утешения в часы грядущего возмездия.
Брат Адриен невольно улыбнулся представшей его внутреннему взору картине.
– Я мог бы сказать, монсеньор принц, что сей дар не что иное, как уловка, дабы привлечь внимание вашего бывшего соратника. Ведь точно так же, как и вы заинтересовались, что побудило меня на этот шаг, так мистер Рейли ломал себе голову, ища ответа на сей вопрос. Пока, естественно, любопытство не вынудило его доискиваться истины непосредственно у меня. Но, ваше высочество, мы знаем друг друга весьма давно, а потому я не желаю кривить душой. В первую очередь оттого, что это противно Божьим законам, но и, конечно же, из опасения утратить ваше доверие. К счастью ли, а может, к сожалению, вы слишком умны, чтобы верить в очевидное. Ну а поскольку в ближайшее время я бы желал просить у вас помощи, так же, как в прошлом году в Париже просили ее у меня вы, то буду столь же откровенен, сколь и вы были со мной.
“То есть пятьдесят на пятьдесят, – мелькнуло у меня в голове. – Тоже неплохой оборот!”
– Не ведаю, – между тем продолжил брат Адриен, – доводилось ли вам ранее воочию лицезреть вашего заклятого врага короля Филиппа II, по, ежели б случай свел вас с ним, вы бы, несомненно, подивились, до чего схожими провидению угодно было создать двух столь разных людей! Месье Рейли так похож на короля Испании, что невольно мыслится об их близком родстве.
– И вы туда же, святой отец! – поморщился я. – Как же, слышал эту песню! Сын короля Испании и Марии Кровавой, похищенный коварными еретиками, воспитанный в неизвестности в глуши девонширских болот…
– А что, ваше высочество, здесь уже толкуют об этом? – чуть настороженно, но весьма заинтересованно спросил красноречивый иезуит.
– Толкуют, – подтвердил я. – А нынче за полночь я даже любовался прелестным документом, подтверждающим версию королевского происхождения Рейли. Документ, правда, фальшивый, но качество – выше всяких похвал! К тому же автор утверждает, что изделие его рук лишь копия оригинала, уничтоженного несколько лет назад.
– Воистину, – довольно усмехнулся брат Адриен, – дорога шествующего правильным путем устлана лепестками роз.
– Конечно! – хмыкнул я. – Только иногда их забывают отделить от стеблей! – Я собрался было напомнить брату, Адриену, что фальшивка остается фальшивкой, как бы выгодна она ни была, но вовремя вспомнил о так называемом, Константиновой даре – подложной грамоте римского императора Константина, оделяющей верховной властью в Западно-Римской империи главу Католической Церкви, и решил не развивать этот тезис. В конце концов, разве не его святейшеству, по уверениям его же прелатов, дано Господом право вязать и разрешать. Скажет “истинно” – значит, истинно. Во веки веков! – Но, святой отец! Если права Рейли на трон кажутся вам и-и-и… м-м… вашим друзьям вполне обоснованными, что же тогда Католической Церкви до несчастной судьбы Элизабет Тюдор?