Олегу однажды даже пришлось как бы вскользь упомянуть, что напрасно Лев Давыдович столь внимательно прислушивается к посланцам «загнивающего капитализма». Пусть лучше вспомнит уроки не столь еще далекой мировой войны. Обещать Запад умеет, но готов ли он, а главное, в состоянии ли помочь Советской республике, если отмобилизованные и отдохнувшие дивизии Слащева вздумают вдруг ударить по кратчайшему направлению на Москву?
– От Лондона до Москвы гораздо дальше, чем от Курска и Тамбова. А Москва в качестве вашей столицы, думаю, не в пример более удобна, чем Архангельск или Вятка…
Иногда, если удавалось, они собирались вчетвером: Новиков, Шульгин, Берестин и Воронцов – хорошая мужская компания – и приглашали к себе на пароход Врангеля. Петр Николаевич уже обжился и свыкся с ними, одновременно как с друзьями и покровителями. Разница в возрасте у них была небольшая – Верховному правителю недавно исполнилось сорок два, каждому из них – ненамного меньше. В эти годы разница в четыре-пять лет уже не воспринимается как существенная.
Генералу отвели роскошные апартаменты в ярусе кают суперлюкс, где он нередко оставался ночевать, радуясь возможности хоть один вечер не чувствовать себя государственным деятелем.
Играли в преферанс, выпивали понемногу, по заведенной традиции – рюмку за каждый сыгранный мизер, ну и разговаривали, конечно. Любой претендующий на роль диктатора правитель страдает (если он умный и нормальный человек) от невозможности иметь близких друзей. Здесь у Врангеля была великолепная возможность – ни один из претендующих на его дружбу людей ни в малой степени от него не зависел и, в свою очередь, не пытался навязывать ему какие-то неприемлемые требования (в его понимании).
Разговоры обычно складывались следующим образом.
– Ты, Петр Николаевич (на «ты» они по гвардейской традиции перешли почти сразу), – конечно, самодержавный правитель и диктатор, мы это одобряем и приветствуем. В твои дела лезть не собираемся. Но давай так – есть у тебя хорошая идея, излагай, в деньгах отказа не будет. Есть у нас интересная мысль – выслушай. Подумай, если хочешь, посоветуйся, с кем нужно. Не будет возражений – прими и помогай исполнить. Финансирование опять же наше. И учти, мы тебе плохого не посоветуем. Сами заинтересованы.
И согласие, как правило, достигалось. Например, Новиков, когда уже была сыграна хорошая «сочинка» – до ста двадцати, по доллару за вист, и Верховный правитель отчего-то опять был в большом выигрыше, сидя в глубоких креслах у открытой двери кормового балкона, раскуривая сигару и подливая всем под чашечку самолично сваренного геджасского кофе бенедиктинский ликер, вдруг проговорил: