Когда Ольга Джордан вместе с отцом пришли к Мейсону и Ольга выложила на стол обещанные фотографии и телеграмму, Мейсон не мог не обратить внимания на ее отца. Хьюмер Корбин внешне напоминал типичного полковника южанина, худощавый, прямая осанка, холеная седая вандейковская бородка, кустистые брови и серо-стальные холодные глаза со зрачками-иголками.
– Моя дочь, – произнес он с некоторой гордостью, – очень полезная компаньонка и компетентный секретарь, но плохой фотограф. Однако снимки дают почти точное представление об этом человеке. Я рад, что вы заинтересовались им, мистер Мейсон. Мне кажется, что ключ к разгадке происшедшего кроется именно в Дугласе Хепнере.
– Прошу присесть, – пригласил Мейсон, а затем, обращаясь к Корбину, спросил: – Так вы полагаете, мистер Корбин, что все-таки что-то произошло?
– Мне кажется, – ответил Корбин, – что только сильный эмоциональный шок мог стать причиной амнезии.
– Был еще и физический шок, – уточнил Мейсон. – Насколько я понимаю, это результат катастрофы.
– Да, да, конечно. Но Ольга, а она очень проницательная и наблюдательная женщина, считает, что сказался темперамент Элеонор и что именно эмоциональный шок явился главной причиной потери памяти. Элеонор очень дорога мне, мистер Мейсон, и мне бы хотелось спасти ее от дальнейших страданий. Хочется надеяться, что она все же не вышла замуж за этого волокиту Хепнера. А если это так, то амнезия может сыграть на руку следствию, И судебного процесса можно избежать. Очевидно, она перестала что-либо помнить уже после инцидента, а следовательно, свадебная церемония проходила в состоянии амнезии.
– За исключением того лишь, – подчеркнул Мейсон, – что память ее была в порядке как после катастрофы, так и после брачной церемонии. Ведь она послала вам эту телеграмму.
– Это верно, – неохотно согласился Корбин.
– К тому же и две открытки, – добавил Мейсон. – Кстати, они написаны ее рукой?
Корбин вдумчиво провел рукой сверху вниз, как был приглаживая свою вандейковскую бородку.
– Да, мистер Мейсон, мы столкнулись с весьма своеобразной ситуацией. Честно говоря, я как-то не задумывался о почерке, ведь если письмо было от Элеонор, то, следовательно, и почерк ее. Я могу только ответить, что почерк был знакомый. Но я не берусь сказать с уверенностью: «Да, это почерк Элеонор». Что же касается телеграммы, то ее мог послать любой. Лично я не хотел бы думать, что этот негодяй Хепнер, воспользовавшись состоянием Элеонор, уговорил ее выйти замуж, затем послал от ее имени телеграмму и вынудил написать эти открытки. В конце концов, текст открыток был довольно краток и, вряд ли это похоже на Элеонор. В них чувствовалась некоторая сдержанность, что совсем на нее непохоже.