– Ты все время не о том говоришь, Олаф. Мне так понравилось тогда, что ты не захотел торговать людьми. Лекарством, пусть и страшным, торговал, а людьми – отказался. Это красиво было. А теперь ты меня разочаровываешь.
Олаф снова остановился и резко повернулся к Язону.
– Вот бы никогда не подумал, что у чумрита есть еще и такое побочное действие, – сказал он.
– Какое? – не понял Язон.
– Делать людей наивными до инфантилизма. Только дети, Язон, могут мечтать о красивых идеях. Жизнь взрослых грубее и проще. На кой черт я отказался торговать рабами, когда уже не первый год торговал «белой смертью», а до этого грабил и убивал? На кой черт? Неужели ты считаешь, что просто приобщать людей к чумриту – это лучше, чем гноить их на плантациях? Все едино. Откажись я торговать наркотиками, рано или поздно начал бы промышлять детишками запеченными в тесте. Чем-нибудь подобным все равно приходится заниматься рано или поздно. Выбираешь из двух зол меньшее, а оказывается, что это уже какое-то третье, и притом самое жуткое. Иначе – никак.
– Олаф, у меня большие сомнения, кто из нас повредился рассудком от чумрита, – заметил Язон. – Что ты такое несешь? Разве нет на свете людей, которые никого не убивают, даже не воруют, вообще занимаются только добрыми делами, и живут вполне прилично.
– Последнее ты очень точно сказал, – поймал его на слове Олаф. – Живут вполне прилично. Таких много людей. Но мы-то с тобой говорим о других. О таких, как я, например. Я привык получать большие деньги. А большие деньги, по-настоящему большие – всегда в крови.
– Ты абсолютно уверен в том, что говоришь? – переспросил Язон, внутренне содрогнувшись от глубины этого пессимизма.
– Абсолютно уверен, – Олаф вдруг сделался печален, цинизм его заволокло отчетливой грустью и он добавил: – Особенно после того, как Энвиса убили.
– Кого? – удивился Язон.
Кто-то совсем недавно говорил ему, что Энвис – хороший был парень. Кто же? Такая каша в голове – ничего упомнить невозможно!
– А чему ты удивляешься? Я про Энвиса говорю, про упрямца нашего. Вот был романтик, так романтик! Тоже, вроде тебя, считал, что можно огромные деньги благородными подвигами зарабатывать. Рассказать тебе его историю? Или ты и так занешь?
Это была большая удача. Именно об Энвисе собирался Язон поговорить с Олафом Витом, потому что именно Энвис знал больше других о секретах кетчеров, именно ему доверили загадочные хозяева «Овна» управление звездолетом «Девятнадцать шестьдесят один». Узнать как можно больше об этом человеке было стратегической задачей Язона. Вот он и начал издалека – с лирики, философии и морали. Заход удался. Олаф сам вырулил в нужном направлении.