«Ну, ладно, разберемся, – подумал Язон и затаился в кустах в ожидании чего-нибудь интересного.
Автобус, рассчитанный человек на двадцать, выглядел внешне весьма культурно, а внутрь не позволяли заглянуть затемненные стекла. Судя по запаху выхлопа ездили тут на обыкновенной солярке. Больше никакой полезной информации выудить из этой встречи не удалось. Когда же шум движка затих вдалеке, Язон поднялся и осторожно пошел по дороге следом за машиной, работающей на дизельном топливе. До первых построек было уже рукой подать. Домики выглядели не роскошными, но аккуратными, чистенькими. Вряд ли это были те самые бараки, в которых ночуют несчастные фруктовики, уж скорее здесь обитала стража.
«Что ж, поговорить с одним из охранников – это будет то, что надо для начала, – решил Язон. – Вот подойду прямо к первому дому наугад и постучусь. Если конечно, у них тут принято стучаться…»
До первого дома он не дошел.
Абсолютно пустая улица вдруг в одно мгновение заполнилась людьми. Они как будто сидели в придорожных кустах и специально ждали его. Нет, оружием никто не размахивал, да и оружие у них было вроде не огнестрельное – какие-то длинные гладкие палки висели на бедрах. И все же пришельца явно встречали солдаты – судя по одинаковой форменной одежде и военной выправке. Были они к тому же абсолютно лысыми, то есть истинными моналойцами, кожа темная, лоснящаяся и радостные улыбки от уха до уха. Язона обступили и заговорили все разом. Разбирать слова было трудно. А потому и отвечать он не торопился. Вслушавшись повнимательнее, наконец, понял. Солдаты выясняли между собой, кто он: фэдер или фруктовик.
Ничего себе вопросик! Пора развеять их сомнения. Однако объявить себя фэдером опасно – ведь он знать не знает местных правил поведения. Признать же в себе фруктовика – тем более убийственно: скрутят в один миг и отправят работать вместе со всеми. Выходит, надо говорить правду, ну, то есть почти правду:
– Братья!
Такое обращение Язон позаимствовал от фермеров. И здесь сразу понял, что ошибся.
– Люди! – подкорректировал он себя (это прозвучало еще глупее). – Я не фэдер, я друг фэдеров.
Он уже видел по их лицам, что так здесь не разговаривают, а значит, и ему не стоило. И с лихорадочной скоростью соображал, как же теперь поправить положение. Но вдруг всякая необходимость соображать отпала сама собою.
Кто-то сзади сильно ударил Язона палкой по голове, потом – для пущей эффективности – ткнул под ребра электрическим разрядником. От этого Язон вскрикнул, мгновенно очнулся, напряг все мышцы и автоматически принял боевую стойку. Нет, стрелять он не хотел, но – проклятая пиррянская привычка! – пистолет сам прыгнул в ладонь. В тот же миг новый, сокрушительный удар обрушился на голову Язона, и он окончательно потерял сознание.