Дуся после похорон уехала в Нижнереченск. Ей дали там квартиру. Оставаться в гарнизоне ей было бессмысленно - все здесь напоминало о Геннадии, а кое-кто из жителей смотрел на нее с презрением, догадываясь об истинной причине гибели Геннадия.
Снова шар
А жизнь течет своим чередом, несмотря ни на что.
В субботу, перед самым уходом со службы, Дятлов объявил всем летчикам и техникам, входившим в состав дежурных расчетов, чтобы никто никуда из гарнизона не выезжал. Причина ясная: приехала инспекция, в любое время могут объявить тревогу.
- Ждешь, ждешь этого воскресенья, - недовольно заворчал молодой летчик лейтенант Пальчевский, - месяц в городе не был.
- Не умрешь, - ответил ему Дятлов. - Да и делать там нечего. В кино здесь сходишь.
- В кино! - усмехнулся Пальчевский. - Тоже занятие...
Домой я не пошел: Инна еще не вернулась с работы, а без нее я чувствую себя как неприкаянный. Направился в клуб, в бильярдную. Вечером там всегда, полно народу, не дождешься очереди сыграть. А сейчас, наверное, никого нет...
Недалеко от клуба меня догнал лейтенант Пальчевский и вызвался в партнеры.
Едва мы сыграли партию, как в бильярдную вошли полковник Щипков и Синицын. Он уже подполковник.
- Вот кто тут гремит шарами, - улыбнулся Щипков. - Вы пообедать-то успели?
- А как же, - ответил Пальчевский. - Какая игра на пустой желудок! Вы как раз вовремя пришли. Пожалуйста, кий. Самоклад.
Щипков и Синицын играли молча и сосредоточенно. Оба спокойные, неторопливые, они обдумывали каждый удар, словно снайперы, следя за зеленым полем стола и выжидая, когда шар выйдет в ударное положение.
Синицын чаще бил дуплетом... и неплохо. Щипков это преимущество компенсировал умением удерживать ударный шар у борта. Противники были равны. Мы с интересом наблюдали за их поединком. Но доиграть им не удалось. В бильярдную быстро вошел дежурный по части и доложил Щипкову, что в воздухе снова обнаружен шар и командующий приказал уничтожить его нашим дежурным истребителям.
- ...Самолеты уже вылетели, - продолжал докладывать дежурный. - На командном пункте начальник штаба.
Но Щипков уже шел к двери, на ходу надевая шинель. За ним направился Синицын.
Я некоторое время стоял будто оглушенный. "Шар снова в воздухе", звучало у меня в ушах. Как я жалел в эту минуту, что не мне выпала доля дежурить! Ведь я так готовился к этому дню. С тех пор как мы с Геннадием пропустили шар, наверное, не было такого дня, чтобы я не думал о нем и не мучился мыслью, что не сумел выполнить такое ответственное задание. Но вот шар снова в воздухе. "Кто сегодня дежурит? - подумал я. - Кажется, капитаны Демченко и Сергеев из второй эскадрильи. Хорошие летчики..."