«Шершень, – мысленно окликнул Дар мозг корабля, – здесь должны крутиться звездные корабли наподобие нашего. Помоги их обнаружить».
Реакция инка – «зернисто-ячеистая» пси-передача – последовала незамедлительно, и смысл ее сводился к небрежному ответу профессионала-человека: «Нет ничего проще».
Солнце пригасло. На его кипящем боку появилась черная оспина – эйнсоф. Люди стали различать детали на поверхности Меркурия, похожие на пчелиные соты поля солнечных конденсаторов, башни завода МК, купола станций, плоскогорья и ущелья, долины и кратеры. На равнине возле одной из контрольных башен сгустились странные наросты, напоминающие гигантские земные ракушки. Скопление таких же ракушек обнаружилось и над эйнсофом, на высоте около миллиона километров над фотосферой Солнца.
– Вот они! – обрадовалась Дарья. – Странно, что мы их не увидели сразу.
– Они совсем черные, поглощают свет, – догадался Борята. – Вообще удивительно, что мы их видим с такого расстояния.
– Не мы – аппаратура корабля.
– Хорошая у него аппаратура.
«Шершень, можешь поймать их передачи? – спросил Дар. – Они должны обмениваться информацией».
«Попробую», – ответил инк на своем метафоричном «осином» языке.
Конечно, фразы-слоганы этого языка звучали не как слова человеческого языка, но их эмоционально-смысловое наполнение уже вполне позволяло молодым людям понимать чужую машину.
Картина перед их глазами изменилась.
Солнце еще более сгустило цвет – до багрового, Меркурий почти перестал быть виден, звезды и вовсе исчезли. Зато раковиновидные корабли отеллоидов оделись в многослойные «шубы» призрачного сияния, соединенные вспыхивающими и гаснущими пунктирами света. Впечатление было такое, будто они обмениваются очередями крупнокалиберных трассирующих пуль.
– Интересно, в каком диапазоне работает их связь? – поинтересовалась, ни к кому в особенности не обращаясь, Дарья. – Это явно не лазеры и не радиоволны. Гамма-излучение? Нейтрино? Пакеты «струн»? Спин-торсионы?
Никто ей не ответил.
Корабли отеллоидов продолжали выстреливать световые «пули», чаще всего обращаясь к самой большой «ракушке», да и не «ракушке» вовсе, а конгломерату из «ракушек», напоминающему по форме колючий плод каштана. Очевидно, он представлял собой базу флота, таинственную «матку» отеллоидов. Именно на ней когда-то и держали в плену Дара.
– Эх, знать бы, о чем они говорят! – с сожалением посетовал Борята.
«Шершень, включи перехват передач!» – осенило Дарью.
«Слушаюсь!» – браво отозвался инк.
Центральный ком «ракушек» внезапно засиял ярче, испустил цепочку тающих световых колечек, уносящихся в космос.