– Попробую, – сказал заинтересованный, хотя и сомневающийся в успехе дела Ираклий. – Но ответьте мне на один больной вопрос. Вы вложили определенную сумму в создание Братства, какую именно отдачу вы хотите иметь? Зачем вам этот геморрой с его содержанием? Рассчитываете получить какую-то прибыль или… использовать для каких-то других целей?
– Вас это сильно беспокоит?
– Признаться, да. Я хочу знать пределы своей свободы, размер моего долга и то, что от меня потребуют взамен.
– Резонно, – кивнул Новиков. – Чувствуется, что вы профессионал. А на ваш прямой вопрос есть лишь один прямой ответ: банк – не благотворительная организация, хотя, конечно, может отстегивать какие-то суммы на благотворительные цели, на меценатство и поддержку предпринимателей среднего звена, но ему требуется и защита. Я надеюсь, что ваше ББ станет нам в этом смысле опорой и «крышей». На органы правопорядка, к сожалению, надежды мало.
– Я понял. – Ираклий встал, прощаясь. – Думаю, это реально.
Разговор происходил в субботу утром, а уже вечером Ираклий заметил за собой слежку. И понял, что его надежды на то, что ЛООС – служба Российского легиона по ликвидации особо опасных свидетелей – не станет доводить свое дело до конца, не оправдались. Неудача с покушением на жизни бывших контрразведчиков в лесу ее не обескуражила, а просто заставила искать другие пути к цели. Хорошо, что я не женат, вспомнил слова Корнеева Ираклий, вдруг понимая, насколько тот прав. Было бы намного труднее сохранить независимость и свободу маневра. Но мысль была одновременно и грустной: время уходило, менялись привычки, вечное движение уже не казалось нормальным образом жизни, все труднее становилось заставлять себя срываться с насиженного места, хотелось хоть изредка иметь возможность отдохнуть в уюте и покое и чувствовать рядом женщину… а может быть, и детей… пару сорванцов, к примеру.
Ираклий улыбнулся этим неожиданным мыслям, но в кабинете он был не один и постарался принять соответствующий статусу генерала вид.
– Собирайтесь, – бросил он начальнику охраны офиса Евгению Никитину, – поедем в леспромхоз, посмотрим, в каком состоянии наше приобретение, можно ли на нем заработать.
Выехав из Бийска, он и обнаружил слежку: их потрепанный «УАЗ» сопровождал черный «Гранд-Чероки» с затемненными стеклами.
* * *
С него не требовали соблюдения церковных правил и законов общежития, а также не диктовали условий отношения к высшим служителям церкви, Корнеев сам избрал линию поведения с ними, основанную на уважении к сану и одновременно на отторжении какого-либо диктата над собой. Он так и сказал протодиакону Димитрию, на что этот молодой дюжий – косая сажень в плечах – священник, отвечающий за охрану монастыря, ответил вполне в духе мирянина: