Да!
Уууу...
Кровать протестующе заскрипела. Теперь на подушке лежали мои ноги, но избавиться от душевных страданий это не помогло: они обежали кровать и обуяли меня с удвоенной силой.
Нет, так не пойдет! Ну, нравится мне Лён. Так он всем нравится! Вампирьи чары высшего пошиба, приворотное зелье им и в подметки не годится. Лишь холодный трезвый разум многоопытной ведьмы способен правильно оценить ситуацию... когда же это онуспел нагреться и выпить?! Нельзя друзей ревновать, некрасиво. Даже если это мужчина. Даже если это идеальный, самый лучший в мире му... Тьфу! Чтоб ему провалиться! Ну почему все так сложно?! Пропади она пропадом, эта Догева, уйду на вольные хлеба, буду практиковать на трактах, нигде подолгу не задерживаясь, свободная, как ветер, не связанная ни чувствами, ни условностями – только убегающей вдаль дорогой...
Но как он мог! Догоню и убью...
Не выдержав, я на цыпочках прокралась к стоящей в углу сумке, порылась в глухо звякающих флаконах и выудила один, резко пахнущий валерианой из-под плотно притертой пробки. Зажмурившись, душевно отхлебнула и вытаращила глаза: пятая вытяжка, не меньше. Эдак и спиться недолго! Впрочем, сейчас мне важнее было уснуть, а утро все расставит по местам.
Снадобье подействовало быстро, даже чересчур.
...по ту сторону тоже есть дороги – черные и зыбкие, ведущие в одну сторону и тающие за спиной. По их краям колышутся безлистные тени, комками тьмы скользят нетопыри, выныривая из вечного тумана, в котором безголосо плачут сбившиеся с пути души.
“Замкни Круг, девочка”.
И ты идешь вперед, словно растягивая тугую пружину, когда каждый шаг дается тяжелее предыдущего; сначала бежишь, потом еле переставляешь ноги, яростно, упрямо, а когда боль в коленях становится нестерпимой, падаешь и кричишь от бессильного отчаяния, не в силах шелохнуться.
Потому что это не твоя дорога. И та единственная, кто без помех проходит по ней в обе стороны, уже спешит навстречу, разливая мрак за спиной...
На мой истошный крик сбежались домочадцы и, к моему огромному удовольствию, наконец-то меня разбудили. Как оказалось, я сидела на полу у кровати, сгорбившись и прижав руки к груди, хотя болела голова – просто раскалывалась, комната плыла перед глазами. Во рту стоял мерзкий вкус валерианы пополам с кровью, мутило. Ороен догадливо окунул кружку в ведро с колодезной водой, подал мне. Я жадно выпила, цокая зубами по краю. Перевела дыхание – полегчало.
– О боги, – тихо сказала Крина, опуская светильник. Желтое дрожащее пятно переползло на мою грудь, амулет Лёна, выбившийся из-под ночной рубахи, отозвался тусклым блеском. – Gvi'harr, Orroen– ve jett Ar'rakktur г'еагг. Hellet genna...