– Фу ты, ну ты! – насмешливо протянул пан Борживой. – Вот она, рыцарская косточка! Ну и скачи себе дальше, коза, коли уж так приспичило. Лично я завалюсь здесь на травке и как следует отдохну.
И не сходя с места, он исполнил свое намерение – улегся и помахал в воздухе толстой ногой, подзывая Гловача. Гловач подбежал и принялся усердно тянуть с Борживоя сапоги.
– Осторожнее, осторожнее, – ворчал Борживой. – Ну вот что ты в него вцепился, как в козье вымя? Подметку оторвешь…
– Я сейчас, я аккуратненько, – бормотал Гловач. – Сапожки больно деликатные, под пальцами расползаются.
Мэгг Морриган уже собирала хворост. Она была на удивление молчалива и задумчива. Зимородок ее такой еще не видел.
Судебный исполнитель также разулся и со страдальческой гримасой погрузился в созерцание своей мозоли. Брат Дубрава буквально рухнул на землю. Он был очень бледен, и Зимородок вдруг догадался, что тот смертельно устал. Философ Освальд фон Штранден углубился в рощицу. Вскоре одно из сухих деревьев начало сильно раскачиваться, послышался хруст. Наблюдая за этим, пан Борживой молвил, обратившись к Гловачу:
– А философ-то, похоже, за ум взялся.
Гловач угодливо подхихикнул, извлек из своего дорожного мешка лютню и принялся ее настраивать.
Зимородок наблюдал за этими бездельниками на привале и только диву давался: как они еще с голоду не померли?
Тем временем Освальд фон Штранден повалил-таки дерево и принялся обламывать ветки. Мэгг Морриган складывала хворост в вязанку. Оба молчали. Наконец философ сказал:
– Как ловко у вас все получается.
– Что именно? – поинтересовалась Мэгг Морриган, затягивая веревку.
– Все. И с дровами, и вообще. И то, как вы ходите… – Он вдруг покраснел.
Мэгг Морриган хмыкнула и взвалила вязанку себе на спину.
– А вы берите ствол, – сказала она. – Беритесь лучше за тонкий конец, так легче тащить.
Завидев их с дровами, никто из прочих даже не двинулся с места.
Зимородок находился во власти дум касательно завтрашнего дня. Марион куксилась и шепотом жаловалась Людвигу.
Лесная маркитантка разложила костер, и только тут все зашевелились и лениво сползлись к огоньку. Мэгг Морриган взяла кожаное ведро и отправилось на болота за водой. Штранден пошел вместе с ней. Над западным краем болота висела долгая узкая золотистая лента заката.
В сумерках меланхолически брякала лютня, и чем темнее становилось, тем ярче и веселее горел костер. Плелся несвязный тихий разговор. Брат Дубрава крепко спал. Марион тоже клевала носом. Именно в этот вечерний час Зимородок с предельной ясностью осознал, что избавиться от брата Дубравы и его последователей уже не удастся. Более того, теперь именно он, Зимородок, возглавляет отряд. И вслед за этой мыслью тотчас пришла другая, еще более тревожная: несмотря на всеобщую безмятежность, что-то в лагере было не так.