Письмо было не от Плюха. Было вообще не понятно, кто его написал. Да его и не писали – просто в конверт была вложена бумажка с адресом: деревня Синявка, ул. Проточная, д. 12. Голышенко Мария Борисовна. Все буквы были напечатаны на машинке. И кроме бумажки с адресом, в конверте – ничего.
– Правильно, с чего бы мне письма от Плюха баба Глаша приносила? – запоздало сообразила Зинаида. – Только… только что это значит? Кто такая Мария Борисовна Голышенко? Голышенко… Что-то фамилия знакомая…
Зинаида вспоминала недолго. В мозгу всплыла фраза: «Ирка в девках долго не бегала, где она с Толькой Голышенко познакомилась, не скажу…» Вот чья это фамилия! Первого мужа той несчастной девчонки, которая зачем-то сидела возле их подъезда, а потом так страшно скончалась. А Мария Борисовна, наверное, его мать. И старушка Глафира Ферапонтовна своим закаленным во всяких передрягах умом решила, что Зинаиде нужно поговорить именно с ней. Что ж, все правильно.
В дверь долбились:
– Зинаидочка! – верещал Гриша. – Выходи немедленно, нам Юрок прочитает стихи! Зин, хорош прятаться! Не отбивайся от коллективу!
Зинаида поняла, что коллектив ей больше от него отбиться не даст, и покорно побрела на кухню.
Юрий Николаевич стоял на табуретке, как подобает чтецу стихов пятилетнего возраста, шлепал губами и заранее пускал слезу в оба глаза. Завидев Зинаиду, он уперся взглядом в старый настенный шкафчик и с чувством завыл:
– У меня растут рога-а-а… будет мне семна-а-адцать… С кем жениться мне тогда? С кем мне обвенчаться?
– Чо-то я не понял… – потряс головой Гриша. – А ты чо, еще несовер… Тебе, что ль, семнадцати нет еще? А, Юрок?
– Это ж Маяковский, Гриша! Не мешай наслаждаться! – ответила Юнона и приготовилась слушать Юрия Николаевича дальше, уложив на мощные руки сухонький подбородок.
– Вовсе не Маяковский, – обиженно брыкнул ножкой чтец. – Вы не слушаете, что ли? Это мое собственное сочинение. «Про неверных жен» называется. Там дальше будет, как они мне изменяли с директором кладбища.
Юнона от сентиментальности уронила горючую слезу на сковородку.
Ощутив поддержку, Орешкин еще выше вздернул подбородок и приготовился к новому завыванию, но на взлете его подрезала Зинаида:
– Скажите, Юрий Николаич, а у вас случайно машины нет?
Юрий Николаич крякнул и, оттопырив зад, стал сползать с табуретки. Со стихами сегодня явно не складывалось.
– Во! – завопил Гриша. – Вот это деловой подход! Зинаида сразу за рога… быка… Юнонка, спроси-ка его, есть ли машина. Зинаида, ты никак в замужье собралась? Погуля-я-я-ем… Но только, Юрок, ежли у тя есть машинка!