– Тише ты! – шикнула на нее Ксения. – Не видишь, охранник спит.
– Ой, – шепотом испугалась девица. – А чего это у него в животе так воет?
– Дурочка! Это не у него в животе. Это Толик сигнализацию у джипа забыл выключить, такой бестолковый. Подожди, значит, Ирка тебе костюм не приносила?
– Так я ж говорю, что нет! А между прочим, просила на день!
– Странно… Она обязательно должна была ко мне вчера зайти и не зашла. Я думала, сегодня появится… И не звонила… – задумчиво, будто себе самой говорила Ксения.
– И главное, сама не отвечает! – не собиралась хранить покой больного подружка. – Абонент недоступен! Опять, наверное, не заплатила! И на кой черт, спрашивается, покупать сотик? Я, главное, ей говорю: ты, мол, опять вовремя тряпку не принесешь, а она мне: ты, мол, всегда жмешься, а у самой…
– Слушай, Соня, а где она в последнее время жила, ты не знаешь?
– Ну так со Степкой же! Как в микрорайон Северный ехать! Ну ты чо, забыла? Помнишь, мы к ним после сауны забурили – Ирку провожали, она еще боялась, что Степка ее домой не пустит!
– И она с ним жила? – уточнила Ксения.
– Ну да! Я же говорю – со Степкой!
Больше ничего интересного Дусик не услышал. Зато он понял: Ирина – это его полоумная Офелия. Теперь, когда он знает ее имя, совсем нетрудно будет узнать, с чего это у нее возникла такая фантазия – отходить Дусю по нежному месту? Что это за страсть такая? И ведь главное, она даже у них в роддоме не лежала! Тех-то бабенок понять можно, от Евдокима им нередко доставалось: то мимо пройдет – капельницу сдернет, то столик с передачами опрокинет. Не со зла, нечаянно, но тем все равно не в радость, а вот почему Ирина?
Подруги между тем говорили недолго – у Ксении стал голос вялым, и подружка, сообразив, что больше ее присутствие восторга не вызывает, поспешно собралась и ретировалась.
Дуся все еще притворялся спящим. Он даже всхрапнул для пущей убедительности. Ксения на него теперь внимания не обращала. Она взволнованно металась по комнате и, наконец на что-то решившись, выскочила за дверь. Про Дусино обещание умереть она, видимо, и не вспомнила. В этот день Дуся ее больше не видел. Зато к нему несколько раз прибегала Марфа Николаевна, кликала сынком и притаскивала в большой эмалированной кружке различные травки, мерзостные на вкус. Дуся травки не хотел, что он – козел, в конце-то концов! Ему хотелось сытной пищи. По всему дому плавали ароматы жареной говядины и печеного теста, но повариха в очередной раз притащила ему только маленькую вазочку с непонятным салатом.
– Это что? – брезгливо сморщился Дуся.