Жермон кивнул; свое генеральство, в отличие от отобранного и брошенного назад титула, он ценил. Да и Рудольф то и дело говорил, что родословная – дело собачье, а не человеческое. Разве что дело в Катарине.
– Монсеньор, я правильно понимаю, что мне придется стать опекуном Ее Величества?
– Не совсем. —Ноймаринен остановился у письменного стола, тронул свиток с зелеными печатями и потер поясницу. – Не терплю воевать зимой – спину ломит... Ты когда выехал?
– Пятнадцатого. Мог раньше, но возил Людвига к Айзмессер.
– Правильно сделал, – одобрил регент Талига, отправляясь к окну. – Когда соседи узнают про наши дела, они обрадуются, а радость, как известно, окрыляет. Не удивлюсь, если дриксы с гаунау попробуют полетать. И еще меньше удивлюсь, если они замахнутся на Хексберг.
А в Хексберг хорошо если осталось два десятка кораблей... Когда Альмейда уходил в Фельп, считалось, что Готфрид с Хайнрихом будут сидеть и глядеть, как Гайифа грызется с Талигом. Кесарю надоело таскать хвост императору, он был бы счастлив, если б этот хвост выдернули. Именно поэтому Сильвестр отпустил Альмейду, а фок Варзов – Дьегаррона и Вейзеля. Расчет на скрытое соперничество Паоны и Эйнрехта был верным. Пока не умер Сильвестр.
– Закатные твари, – пробормотал Ариго, – Алва знает?
– Нет, – отрезал герцог, – и когда узнает, ведомо только Леворукому и Фоме, а старый пройдоха станет тянуть до последнего и будет прав. Грех упускать такой случай.
Да, второй раз Гайифа с Бордоном вряд ли позволят схватить себя за шиворот, да еще в строгом соответствии с Золотым Договором. Закатные твари, Рокэ не должен возвращаться, будь он хоть трижды регентом.
– Значит, – подвел итог Жермон, – вы не просто регент Талига, вы еще и Первый маршал.
– Вот уж не думал, что снова влезу в эту упряжь. – Рудольф Ноймаринен приподнял портьеру. Сквозь пылающий запад стремительно прорастала ночь. Осенняя или уже зимняя?
Трое слуг – пожилой и двое мальчишек – приволокли подносы с едой, которой хватило бы на троих генералов и одного крокодила, зажгли свечи и ушли. Ноймаринен вернулся к столу, отломил кусок хлеба, обмакнул в соус и отправил в рот, под аккуратные седые усы.
– Не удивляйся, с вареной мочалкой покончено, – регент прикончил еще один кусок. – Оказывается, я голоден... И ты, между прочим, тоже.
Генерал послушно ковырнул густо приправленную сельдереем зайчатину. Рудольф был прав, есть действительно хотелось.
3
– Рад? – регент поморщился и потер поясницу. – Проклятая спина, еще хуже Манриков, тех хотя бы удавить можно.
– Чему рад? – переспросил Жермон, отодвигая наполовину опустошенный поднос, живо заинтересовавший Метхен.