– Постой-ка, Георгич. Виталик живет у бабки где-то с февраля. А когда начались по городу убийства таксистов? В феврале. Похоже, он, все-таки, не местный, но раз не смылся, значит, в Питере его что-то держит. Надо ехать на хату.
Жигуленок оперативников несся по проспекту Стачек. Кивинов, Соловец и Дукалис дружно молчали. Водитель, долговязый парень с редкой фамилией Сердобойцев, виртуозно выруливал в потоке машин и не сбавлял скорости даже в людных местах. Никому не было. известно, сколько на его счету разбитых сердец, но количество разбитых машин было определено точно – три.
Подъехав к месту назначения, машину решили оставить у Московского вокзала. Пока Соловец ходил на разведку к Волкову, Кивинов решил поглазеть на киоски.
– Андрюха! – услышал он вдруг радостный возглас. Обернувшись, он увидел расплывшуюся в радостной улыбке физиономию своего бывшего однокурсника Игоря Белышова. – Здорово! Как житуха?
– Ничего, – ответил Кивинов. – А ты где сейчас? Все там же?
– Да нет, отработал полгодика в конторе и плюнул – ни работы, ни денег. Сейчас понятым подъедаюсь.
– Кем-кем? – открыл в изумлении рот Кивинов.
– Понятым. Ну знаешь, ментам постоянно понятые нужны, они без них никуда, а граждане под пушкой не идут, не хотят связываться. Вот я и организовал кооператив, рекламу дал. Нужен кому понятой, звонит, я присылаю. Оплата почасовая, ночью – вдвойне. Хорошо идет, когда им на уличную операцию надо или на следственный эксперимент. Ребята у меня надежные, чего хочешь в суде подтвердят.
– Ну и сколько в месяц выходит? – Кивинов все никак не мог прийти в себя.
– Немного, тысяч двадцать, но мне хватает. Думаю, скоро больше будет – преступность-то растет. Хочешь, приходи, у меня сейчас вакансия.
– Я подумаю, – ответил Кивинов.
– Ну, а ты где?
– Все в институте, инженером, – соврал Кивинов.
– Ну, давай, извини, я спешу. – Игорь протянул руку. – На всякий случай…
– Он сунул Кивинову отпечатанную в типографии визитку. – Звони, если что.
Кивинов взглянул на визитку – «Белышов И.А. Кооператив „Долг"“ – затем посмотрел вслед убегающему Игорю, сдвинул кепку и почесал затылок. Проблема с понятыми стояла действительно остро, но чтоб такое…
Вернулся Соловец, махнул рукой, и все пошли в подъезд. Волков сидел на подоконнике с букетом гвоздик в одной руке, изображая любовника. Гвоздики, да и сам Волков, были в Изрядно подсохшем состоянии. Соловец позвонил.
– Кто там? – скрипнул голос.
– Из собеса, – ответил Соловец. – Гуманитарная помощь.
Замок радостно залязгал, а голос прожурчал:
– Минуточку, молодой человек, минуточку.