Штаб предвыборной кампании кандидата в мэры Аркадия Викторовича Боголепова сосредоточился в левом крыле Дворца культуры и техники имени героев-новоблудцев. Каких именно героев и что такого геройского они совершили, не знал никто, однако никто и не сомневался в их существовании: общество без героев что стена без обоев. Над крышей развевался на ветру трехцветный российский стяг, только повешенный вверх ногам – красное сверху, белое снизу.
В правом крыле ранее размещался кинотеатр, ныне превращенный в вещевой рынок, центр досуга молодежи и театральную студию. Аркадий Викторович выбрал Дворец в качестве штаба из стратегических соображений. Здание находилось в центре города, барахолка привлекала электорат из рабочих слоев населения, центр досуга всегда был полон молодежи, а студия собирала по вечерам интеллигенцию и богему. Таким образом, реклама обеспечивалась как бы сама собой, без вложения дополнительных средств, за счет близости к народу.
Народ мог запросто прибыть на прием к кандидату, выпить с ним чайку, угоститься дармовым бутербродом и поплакаться на трудности сволочной жизни.
При каждом удобном случае маэстро подчеркивал свою исключительную близость к электорату. Приемная, где он утешал простых новоблудцев, напоминала комнату спившегося гегемона. Дощатый скрипучий пол с постеленным на него узким вытоптанным половиком-дорожкой, грязно-желтые дешевые обои, бурые разводы на потолке, лампочка Ильича вместо люстры, печка-буржуйка с выведенной в форточку трубой, поленница дров (вероятно, кандидат работал холодными ночами) и прочая утварь мещанского быта. Аромат забившегося сортира. Особенно умилял круглый стол со стоящими на нем мятым самоваром и початой бутылкой водки. Смотри, народ, никаких евростандартных офисов, никакого шуршания «черных» денег. Весь я тут, прост как правда. Заходи, народ, мы с тобой одной масти.
Правда, на всякий случай в дверце приемной Боголепова был установлен скрытый рентгеновский металлоискатель. Народ, конечно, стоит приближать к телу, но с подстраховкой, народ ведь разный бывает, в душу каждому не заглянешь, так хоть под одежду.
Портрет-плакат кандидата размерами два на три занимал нишу для афиш, и посторонний человек мог решить, что в ДК выступает постоянный гастролер разговорного жанра. Портрет изображал Аркадия Викторовича стоящим перед замершим в ожидании чуда электоратом на фоне очертаний мертвых труб медно-купоросного завода. Глаза Боголепова были наполнены трагизмом и неподдельной болью.