– Ладно, не старайся, если не умеешь. – Он почесал краем воронки губу под колючими рыжими усами. Склонил набок голову с ершистой (тоже рыжеватой) прической.
– Ну и как ты сюда попал… Август Икголовка?
– С позволения вашего величества… я… влетел в окно.
– Ну, если и влетел, то без позволения моего величества… Однако не вешай мне на уши ботву. Насколько мне известно, юные подданные империи еще, слава Богу, не научились отращивать крылья.
– Я, с позволения ва… то есть без позволения… не на крыльях.
– Тогда как же? Парение духа?
– С поз… На тыкве-чихалке, ваше величество… ик… Ик!
– Прежде всего перестань икать.
– Хорошо, ваше им… ик…
– Ты что, не понял? Это мой императорский приказ!
– Слушаюсь, ваше императорское величество! – Авка вытянулся в струнку и понял, что больше не икнет ни разу в жизни.
– Вот так-то… – Валериус Третий поставил пистолет воронкой на зеленый письменный стол. Сел в обширное кресло с золотыми львиными мордами на подлокотниках. При этом его мундир сморщился на животе, серебряные эполеты на худых плечах приподнялись, а витые шнуры на груди закрутились восьмеркой. – Садись… Икголовка.
– С позволения вашего величества, просто Головка…
– Все равно садись.
– Я не смею при вашем величестве…
– Садись тебе говорят!
Авка, как подрубленный, опустился на краешек дивана.
– Тот-то же, – буркнул император. – А теперь рассказывай. Про чихалку.
– Видите ли, ваше величество… тут случилось открытие…
Говорить было страшновато, но ослушаться – еще страшнее. И Авка сбивчиво рассказал, как придумали микрочих.
– Этого мне еще не хватало… – скорбно сказал император. – Представляю, что теперь начнется на дворах и улицах… Видимо, придется взять выращивание чихалок под государственный контроль. А начальника дворцовой охраны я уволю на пенсию.
– За что, ваше величество?!
– За то, что не предусмотрел такой способ проникновения во дворец! Старый ротозей…
– Ваше величество, не надо! Он же не знал… Получится, что из-за меня пострадал еще один невиноватый…
– Вот как? А кто первый?
– Это… ваш главный астроном… профессор Никус Трипалка.
– Л-любопытно. И в чем же он виноват? То есть не виноват?
– Ни в чем… Это все я…
– Что ты?
– Ну… что киты сдвинулись…
– Сейчас, кажется, я сдвинусь…
– Не надо, ваше величество! Я все объясню… Я ведь за этим и прилетел…
– Н-ну?.. – Валериус Третий подался вперед.
– Ох… сейчас… – И понурив голову, тяжко сопя, трогая помусоленными ладонями колени и царапая башмаками паркет, Авка поведал всю историю. Без лишних подробностей. Про шароглотов, например, даже не упомянул, это не имело отношения к делу. Не все ли равно, как он вернулся! Но про Уко Двуполовинуса и китов Авка рассказал во всех деталях. И, конечно, пришлось признаться: чего ради он, Август Головка, ринулся во все эти приключения. Про девочку Звенку…