– Ты опять, – печально сказал Шурка.
– Я опять, – Алекс скрестил руки на груди. – Я всё время… вы смотрите на меня, как на дурачка. Как на городского сумасшедшего. И ты, и мама, и Вика, кстати, тоже.
– При чём тут Вика? – насупился Шурка.
Пробегающий мимо пацанёнок лет четырёх выронил на траву обёртку от мороженого. Вернулся, молча подобрал обёртку, пустился к ближайшему утилизатору.
– Ты окончательно решил? – спросил Алекс.
– Что? – Шурка смотрел, как летает над водой красно-жёлтый глянцевый мячик.
– Насчёт работы?
– А… да. Агрегаты и узлы.
– Ещё одна Пандемова марионетка, – Алекс отвернулся. – Ещё один живой манипулятор. Ещё одна светлая голова, которая будет работать проводником Пандемовых идей…
– Что ты предлагаешь? – помолчав, спросил Шурка.
Алекс пожал плечами:
– Да ничего… Тебе решать. Я бы на твоём месте не спешил бы так. В строй.
– Какого чёрта, – Шурка, по всему видать, с трудом сдерживал себя. – Знаешь, ты иногда просто… Я, конечно, почуял, в чём дело, ещё когда ты вызвался сюда, посмотреть на Юльку. На Юльку тебе, как я понимаю, плевать… Но почему тебе так хочется сказать гадость? Да, я хочу работать на космическую программу! И буду делать то, что мне скажет Пандем! Потому что это его идея и его проект! Потому что я мог бы сидеть в норе, изобретать велосипеды, как малыши в технических школах…
– Мне – плевать на Юльку?
– Ну конечно. Ты с ней хоть раз говорил о чём-нибудь? Кроме «Здравствуй, внученька, как дела»? Или ты думаешь, что можешь её воспитать лучше, чем Пандем?
– Ну, всё, – Алекс поднялся. – Финиш. Папаша признаётся, что даже не пытается воспитать своего ребёнка, потому что Пандем это сделает лучше него…
– Не передёргивай, – Шурка был очень красный. – Это моя дочь, я её понимаю и люблю… Но без Пандема я её понимал бы хуже!
– Прости, – сказал Алекс – Я опять сел в лужу. Опять попытался убедить тебя в чём-то, в то время как Пандем…
– Ты – убедить?! – Шурка тоже встал. – Это называется убедить? Ты просто достал уже всех, и меня, и маму, и Вику, между прочим!
– Не ругайтесь, – сказала Юлия Александровна, возникая в траве между отцом и дедом.
Алекс, начавший было отвечать, осёкся.
– Пандем просил передать, – сообщила Юлия Александровна, вытирая двумя тоненькими пальцами мокрый нос, – просил передать, что я вас обоих люблю-у.
С длинных волос её струилась вода.
* * *
– Аля, я тебя в самом деле достал?
Алекс сидел на куске бронзы – ещё вчера это была абстрактная скульптура на магнитной подушке, но сегодня утром автор, одержимый творческими метаниями, собственноручно низверг своё творение с пьедестала. Александра не стала вызывать автоуборщик – по её мнению, будучи брошенной на землю, скульптура значительно выиграла и превратилась из посмешища галереи в украшение её.