– Похоже, ты мне не веришь, – вздохнула хранительница. – Не веришь… Хорошо, князь, сотворю я для тебя маленькую милость, приподниму чуток завесу над огромной кладезью нашей мудрости. Слушай меня внимательно, Словен, князь сколотов. От истока этой реки через центр озера, что вы назвали Ильменем, на том берегу, бьют из земли горькие источники. Если станете выпаривать воду из этих источников – у вас будет соль. Столько соли, сколько пожелаете. Хватит и рыбу, и грибы на зиму засолить, и в супы-кушанья добавить, и вообще на все.
– Правду ли сказываешь, красавица лесная? – насторожился Словен, в полной мере осознавая значимость услышанного. Избыток соли означал не только возможность делать неограниченные запасы, но и изрядный прибыток при торговле.
– Еще тайну могу открыть, смертный, – усмехнулась Вилия. – Куда более важную. Говорить?
– Сказывай, берегиня, – согласно кивнул князь. – Коли верно все, то я и впрямь по гроб жизни своей подарками тебя осыпать готов.
– Мечи и ножи воинов твоих, я вижу, из сплава меди и олова кованы? Так вот знай, Словен, князь сколотов, что ни меди, ни олова в здешних местах нет.
– Это и есть твоя тайна, берегиня?
– Нет, – покачала головой Вилия. – Тайна в том, что в здешних болотах есть много бурой земли. Из нее легко[17] выплавить пока неведомый вам металл, не менее прочный, чем бронза.
– Вот как? – повел плечами князь. – А что еще ты знаешь?
– Много, князь. Очень много, – перешагнула ручей хранительница. – Но пока хватит и этого. Кто знает, может, ты окажешься скуп на ответные дары?.. Спина болит? Прости, не сдержалась…
– Встретишь такую в темном лесу, – усмехнулся Словен. – А подумают: вепрь затоптал.
– Снимай тунику, исцелю.
Князь встал, как-то странно глядя ей в глаза. Потом расстегнул пряху ремня, уронил тяжелый поясной набор на землю, расстегнул расшитый ворот, содрал с себя полотняное одеяние, выпрямился, повернувшись к девушке спиной. Тело правителя дикарей напоминало перевернутую пирамиду: от пояса к плечам расходилась бугристая груда мяса, в которой суставы не выпирали, а проваливались куда-то в глубину. Вдоль позвоночника по обе стороны шел ряд широких кровоточащих ссадин.
– Что же ты молчал, смертный!
Прикрыв глаза, Вилия сделала глубокий вдох – а выдох послала через ладонь, явственно ощущая, как ее внутренняя, живая сила истекает наружу. Девушка медленно повела ладонью сверху вниз – и раны стремительно затянулись тонкой розовой кожицей. Слева, справа, быстрое движение пальцами вдоль позвонков… Она расслабилась, опустила руку. В голове закружилось. Вилия резко присела, чтобы не упасть.