– Ну, ты как? – похлопал друга по спине Артур. – Блевать передумал?
– Я все равно отсюда сэ-сдерну, – прерывистым шепотом отозвался тот.
– Все мечтаешь о Европе?..
– Куда угодно! В р-республику Чад, в Гондурас! Да чем так жить, лучше уж в Гэ-грузию вернуться!..
– Здесь предстоит мучиться пять месяцев, а в Грузии еще не известно, сколько лет будут править амбициозные неврастеники.
Бывший старлей повернулся к товарищу и признался:
– Понимаешь, Арчи, я пэ-просто хотел бы зэ-знать: для чего меня так готовят и куда потом пошлют подыхать…
Но очередная команда старшего инструктора прервала их беседу о смысле пребывания в Центре.
– Внимание, группа! – зычно гаркнул крепкий мужчина лет тридцати пяти. – В колонну по два становись!
Сашка тяжело поднялся и, неверными шагами направился к тропинке, где уже вяло строились остальные курсанты. При всем своем взрывном характере, к вопросам служебной дисциплины Оська относился с боязливым почтением.
Дорохов же исполнять команду как всегда не торопился. В нем разгильдяйство сидело с самого детства – упорное, сознательное и неискоренимое. Натуру не исправили ни годы учебы в Рязанском училище, ни продолжительные командировки в Чечню. Махровый пофигизм, исчезавший лишь на время боевых операций, когда требовалась максимальная собранность, неизменно защищал нервную систему от стрессов и на войне и в мирные будни. Однако продвижение по службе такому офицеру было заказано. Командир взвода армейского спецназа; максимум – командир роты…
Артур сплюнул тягучую слюну и занял место в строю последним.
Тут же прозвучала команда:
– К стрельбищу бегом… марш!
Инструктор по пулевой и стендовой стрельбе расхаживал позади курсантов, стоявших на огневом рубеже; изредка прикладывался к горлышку стеклянной булочки с колой и приговаривал:
– Запомните: умение управлять дыханием и мышцами при использовании огнестрельного оружия – главный залог успеха. И управлять ими, необходимо научиться мгновенно. Времени на раскачку вам никто не даст! Поверьте, от этого умения зачастую будет зависеть ваша жизнь.
– А что, до кэ-кросса нельзя было пострелять?! – возмущался Осишвили, глядя, как ствол пистолета выплясывает на фоне далекой мишени.
Лишь две из восемнадцати пуль первой обоймы слегка задели мишень. Вставляя в рукоять следующий магазин, Сашка злился и изо всех сил пытался унять вибрацию пальцев и ритмично клокотавшую грудь.
– До больших физических нагрузок, в лоб с пятидесяти метров из подобного оружия попадет любой полупьяный слесарь, – с завидным спокойствием отвечал инструктор. Подойдя к курсанту, подправил положение его корпуса, слегка согнул локтевой сустав правой руки. И с той же издевательской невозмутимостью пообещал: – Погоди, это еще цветочки. В следующем месяце начнете стрелять по движущимся мишеням; потом задача постепенно усложнится до предела…