Реджиналду и в голову никогда не приходило, что Эмили отвергнет его, что она откажется от наследства и уклонится от своего долга, лишив его всего. Воспоминание о том, как она опозорила его, вызывало бешенство.
Реджиналд раздраженно взглянул на полученное от Эмили письмо. С тех пор как она укрылась в Лондоне, это было единственное письмо от нее, и он предположил, что оно означало дальнейшее оскорбление.
Она гордилась своими подвигами, хвасталась своей новой работой. Ее хозяином был граф Уинчестер, и, когда он подумал об Эмили, поселившейся у Уинчестера, ему стало дурно. Даже в той сельской местности, где он проживал, было известно о братьях Фарроу и их отвратительном образе жизни.
Почему она добровольно ввергла себя в такой грех?
Хотя ему уже стукнуло сорок, он оставался девственником. Он был откровенно расстроен сложившейся ситуацией, и ему не терпелось сделать Эмили своей собственностью, чтобы подчинить ее себе.
Несколькими годами раньше он начал покупать французские книги с эротическими рисунками у разъезжих торговцев, и теперь его коллекция была огромной. Многочисленные тома демонстрировали, как мужчина мог заставить женщину подчиниться, даже если она не желает сдаваться. Книги были греховные и омерзительные, но он не уставал изучать их.
Каждую ночь он закрывал глаза, касался себя руками и воображал Эмили – обнаженную и привязанную к его постели. Он будет мучить ее, пока она не запросит пощады, пока наконец не признает его власть над ней.
Он воображал также и Мэри. Своим невидящим взором и сосредоточенным молчанием она возбуждала в нем мрачную дрожь. В своих мечтах он представлял ее связанной, с кляпом во рту, возможно, двух сестер, связанных вместе, вынужденных исполнять его приказания. Он не сомневался, что именно Мэри подтолкнула сестру к бегству, и, когда он вернет их в Хейлшем, он сумеет отомстить ей.
Он попользуется Мэри сам, прежде чем отправить ее в сумасшедший дом, где ей самое место; потом Эмили будет платить, платить и платить ему. Даже если она доживет до ста лет, она никогда не сможет полностью компенсировать навлеченное на него бесчестие.
В его мечтах она виделась ему нежной и чистой. Но что, если ее испортили в Лондоне? Она сама связала свою судьбу с Фарроу, так что на ее долю могла выпасть любая беда. Она могла поддаться искушению, могла начать пить, ее мог соблазнить Уинчестер или его брат.
Эмили поступила крайне глупо, рискуя очень многим, и Реджиналд не мог позволить ей отдать Уинчестеру то, что по праву принадлежало ему, Реджиналду. Он обязан остановить ее.