С момента той унизительной для нее встречи Мэри, больше не натыкалась на него, но часто ощущала, как он наблюдает за ней издалека. Когда он прятался, ей легко было распознать его мрачное присутствие. Он был сердитым, ожесточенным человеком, и антипатия окружала его, словно зловонное облако.
Она не знала, почему Алекс был таким мрачным, но должна была вести себя очень осторожно, чтобы он не бросился к брату с требованием немедленно выдворить их из дома.
– Что вам угодно? – прямо спросила Мэри, и было заметно, что она удивила его. По мнению других, она была не совсем нормальной. Он принял ванну с сандаловым мылом и определенно напился виски до этого. Неужели он не понимал, что она прекрасно чувствует запахи?
– Я хочу поговорить с вами.
– Мы уже поговорили. Почему вы не уходите? Я!
– Вы всегда тайком бродите по коридорам посреди ночи?
– В общем, да.
– Почему?
– Я не крала серебро, если это то, что вас беспокоит. – Она вытянула руки и повернулась по кругу, показывая ночному гостю, что она не прятала серебряные приборы в складках юбки.
Он сел на кровати, и пружины жалобно заскрипели под его тяжестью, когда он поставил ноги на пол. Любопытно было, что он остался в носках, сняв ботинки, прежде чем подняться по ступеням наверх. Очевидно, это была тайная вылазка, и существовала лишь одна причина его вторжения, которую она могла придумать.
Было ли у него на уме насилие? Неужели он поведет себя так низко?
Она была наслышана о похождениях братьев Фарроу но о них никогда не говорили как о насильниках.
Конечно, она жила в их доме очень короткий срок Возможно, она еще многого не разглядела, точнее не почувствовала. Каковы были его намерения?
Алекс встал, и она напряглась, мобилизуя всю свою остроту восприятия, чтобы оценить его намерения но к своему великому облегчению, не почувствовала никакой угрозы. Мэри расслабилась. Каковы бы ни были его планы, какой бы непонятный порыв ни вызвал этот визит он не был зловещим. Алекс приблизился к ней и принялся изучать ее лицо волосы, фигуру.
– Вы слепая от рождения? – спросил он.
– Нет.
– Как это случилось?
– Я заболела. Когда была ребенком.
– Вы можете видеть хоть что-нибудь?
– Нет.
Он провел ладонью у нее перед глазами, и она почувствовала запах его кожи. Теплый мужской запах взволновал ее, ей захотелось прислониться к нему, потереться об него, и это ощущение ошеломило ее.
За те годы, что Мэри оставалась вдовой, она ни разу страстно не желала мужского прикосновения, не горевала по поводу того, чего лишилась, и не испытывала ностальгии по удовольствиям супружеской жизни.