— Убийственным?
— Плотоядным! Она явно хочет занять мое место! В смысле выйти замуж за Вову.
— Она?! — такого шока я не испытывала никогда, вспомнив абсолютно плоскую фигуру в мрачном черном платье, волосы цвета «перец с солью» и невзрачные скучные черты лица.
По сравнению с хозяйкой, милой свежей блондинкой с подтянутой фигуркой и очаровательным личиком, Рина Павловна выглядела, как кактус рядом с румяным яблочком. Но, правда, кактус тоже цветет иногда.
— Да сколько ей лет-то? Пятьдесят?
— Нет, сорок. Вы не представляете, — продолжала жаловаться Илона, — она так отвратительно себя ведет, когда Вова дома. Конечно, большей частью он в отъезде, по делам, но когда он здесь… О, боже! Вы бы видели это шоу: она красится какими-то безвкусными помадами, подводит глаза жуткими черными стрелками, надевает черные колготки и высокие каблуки и в довершение всего завивает свою паклю, которая у нее вместо волос. Это же чу…
В это время в гостиную гренадерским шагом вошла Рина Павловна, торжественно и угрожающе помахивая в воздухе метелкой для пыли.
— …до какое-то! — тут же пугливо поправилась Илона. — Так о чем мы?
— О чудесах! — немедленно подыграла ей Маргарита. Илона ей благодарно улыбнулась.
Рина Павловна презрительно фыркнула, взглянув на нас, и ушла на кухню.
— И вот так всегда! — трагически прошептала Илона, в отчаянном жесте прикладывая пальцы к вискам. — Даже пожаловаться толком не могу! Она всегда все слышит, мегера!
— Колье, — неожиданно напомнила Маргарита. — На самом деле мы хотели поговорить о колье.
— Ах, да-да, конечно! И что же вы узнали? Что сказали звезды?
Марго немного помялась, достала из сумочки двойной листок в клеточку, медленно разгладила его и сказала тихим голосом, глядя в упор на Илону:
— Зачем вы нас обманули? Колье-то ведь никто не крал!
* * *
— То есть как не крал? — вполне искренне удивилась Илона. — Я же его никуда не могла деть, я бы помнила.
— Тем не менее никто из ваших домочадцев, исключая вас, не мог взять колье. Не знаю, зачем вы придумали эту историю, но это некрасиво — обвинять свою племянницу в том, чего она не делала.
— Бред какой-то, — засмеялась Илона, — я же точно помню, что его не брала. Мало того, в последнее время я его не надевала даже, чтобы просто примерить. Знаете, я иногда надеваю свои драгоценности и хожу в них дома, чтобы они без меня не скучали, а то, знаете, жемчуг, например — он такой капризный. Ему без внимания плохо, он тускнеет. Это же не бриллианты! Им-то ничего не сделается, хоть целый век на них не смотри. Вот я их и не достаю… Нет, как хотите, но я не брала.