В этом образе я чувствую себя очень комфортно, поскольку «своя в доску баба» не предполагает никаких романтических заигрываний. Такие девушки охотно выпивают в мужской компании, хохочут над самыми рискованными анекдотами, но при случае могут постоять за себя и не позволяют по отношению к себе никаких вольностей.
И Толяна, мне кажется, это больше чем устраивало. Он, что называется, был «не по этой части». То есть иной раз и не против, но с большим удовольствием пропустит лишний стаканчик. Об этом теперь тосковала его душа, и он уже с нетерпением поглядывал на часы. Но его надеждам не суждено было сбыться.
— В чем дело? — услышала я у себя за спиной знакомую фразу, но на этот раз она звучала уже совсем грозно и не предвещала Толяну ничего хорошего. И он это понял, судя по тому, как изменилось его лицо.
— В чем дело? — повторил Борис Алексеевич. — Я же, кажется, сказал, что эта девушка со мной!
Толян мучительно вспоминал, где он видел этого человека — предыдущий инцидент, видимо, напрочь выветрился из его головы, тем более что в прошлый раз интерес ко мне проявил, как я теперь понимала, Санек.
Наконец ему удалось что-то вспомнить, и это воспоминание заставило его поморщиться.
— Слушайте, я тут совершенно ни при чем… — попытался объяснить он нежданному гостю, но тот не желал слушать никаких оправданий.
— Пойдем поговорим, — тем же тоном потребовал он.
— Юля, да объясни ты ему! — с отчаянием посмотрел Анатолий на меня.
Его вполне можно было понять: Борис Алексеевич был на полторы головы выше его и в два раза тяжелее. Результат «разговора» был известен заранее.
— Борис Алексеевич, — попыталась я сказать свое веское слово, но он отмахнулся от меня, как от назойливой мухи.
— Я же сказал, пойдем выйдем! Или я непонятно выражаюсь?
Толян обреченно поднялся со своего места.
— Сейчас я вам все объясню, — начал было он, но Борис Алексеевич настаивал на своем, и глаза его уже наливались кровью.
— Объяснишь в тамбуре, — голосом, не допускающим возражений, потребовал он.
У меня появилось нехорошее предчувствие: в конце концов, что мне было известно об этом человеке и его нраве? В его силе я не сомневалась, а его психика, судя по всему, сильно нуждалась в коррекции.
Толян вышел из купе первым, за ним — Борис Алексеевич, замыкала скорбную процессию я. Мне хотелось присутствовать при их разговоре во что бы то ни стало. В конце концов, я сама спровоцировала эту ситуацию и несла за нее всю полноту ответственности.
— Я уже пытался объяснить вам, что не имею к Юле никакого отношения, — стараясь быть максимально убедительным, сказал Анатолий.