Я предложила ограничиться половиной этого запаса, но Сергей Анатольевич поспешил меня заверить, что ему такая тяжесть нипочем и что меня это не должно волновать, поскольку перенос продовольственного запаса входит в непосредственные обязанности проводника, а никак не начальника экспедиции.
Я, может быть, и поспорила бы с ним по этому поводу, но моя сумка была ненамного легче, причем ее содержимое могло оказаться нам не менее полезно, чем еда.
Выложила я только модельную обувь и несколько модных тряпок, которые в лесу мне были ни к чему.
Сергей Анатольевич хотел было предложить мне кое-что из своих вещей, но, увидев меня в горных ботинках, джинсах и кожаной куртке, он смутился и засунул их под кровать.
Наскоро перекусив, мы отправились в путь.
Даже по деревенским понятиям было еще раннее утро, но тем не менее я попросила Сергея Анатольевича выбрать такой маршрут, чтобы выйти из поселка незаметно.
Не то чтобы я чего-нибудь опасалась, но афишировать своих намерений не хотела. А по нашему внешнему виду их понял бы даже ребенок.
Сделать это оказалось совсем не трудно, потому что лес начинался в нескольких десятках метров от дома.
Когда мы уже входили в него, я спиной почувствовала на себе чей-то взгляд и обернулась.
На заднем крыльце покинутого нами дома сидела ненавистная мне кошка-мутант и глядела нам вслед своими круглыми желтыми глазами.
«Долго ли, коротко ли…» — говорится обычно в сказках, и это же я могу сказать о начале нашей экспедиции.
Время для меня летело незаметно, потому что ходить по лесу с Сергеем Анатольевичем было не менее интересно, чем по Эрмитажу в сопровождении хорошего искусствоведа.
Только теперь я понимала по-настоящему, как мне повезло.
Я не замечала и половины того, что ему бросалось в глаза, хотя всегда считалась наблюдательной даже среди своих коллег.
Сергей Анатольевич оказался настоящим следопытом и читал лес как книгу. Любая сломанная ветка и примятая травинка рассказывали ему свою историю, не говоря уже о том, что ни одна лесная тварь не могла укрыться от его взгляда.
Оставалось только удивляться, как этому не очень молодому и ведущему далеко не спортивный образ жизни человеку удавалось вышагивать километр за километром без малейших признаков усталости.
Часа через два пути мы сделали небольшой привал у лесного ручья, не напиться из которого было невозможно.
Мы в своих городах настолько привыкли к той «мертвой воде», что течет по нашим трубам, что почти не замечаем ее отвратительного хлорного привкуса и не менее тошнотворного запаха.
Сергей Анатольевич по этому поводу прочитал мне целую лекцию. Он считал водопровод одной из самых роковых ошибок человечества. По его словам, «построенный еще рабами Рима», он с самого начала своего существования проявил себя с самой коварной стороны, незаметно и систематически отравляя древних римлян.