— Ну и пусть светит, — выдал Юрий. — Я на своем стоять умею! Сказал — не отдам, значит, не отдам! И все! Баста!
Он говорил дерзко и напористо. Из личного опыта я знала, что обычно так держатся люди, которым нужно прежде всего убедить в чем-то себя самих.
— Кому не отдашь?
— Зотову!
Теперь уже была откровенно обескуражена я.
— Зотов уже ничего не хочет. Ему, по-моему, на все теперь наплевать, — попыталась я вразумить Твердовского, взвешивая каждое произносимое слово. — Вика цела? С ней все в порядке?
— Вика жива и здорова, — ответил Твердовский, и у меня как камень с души свалился.
Оставалось теперь отыскать их и вернуть дочь отцу, как и положено, без единой царапины.
— Ты можешь дать ей трубку? Я хотела бы поговорить с ней.
Я была настроена на отказ Твердовского и готовилась к продолжению непростой дискуссии с похитителем, но Юрий в очередной раз поступил неадекватно.
— Минутку, — прозвучало в телефонной трубке.
А затем мне в самое ухо врезался звонкий голос потерянной клиентки:
— Да!
— Виктория, это Охотникова. — Я отошла немного в сторону, оставив Зотова и Гамаюнова на попечение моих новых знакомых. — С тобой все в порядке?..
— Со мной все нормально. — Вика, казалось, и не слышала, о чем я спросила. Девушка находилась в состоянии какой-то детской эйфории. — Нам надо встретиться и поговорить. Обсудить кое-что…
— Послушай, — перебила я ее, не видя никакого смысла в продолжении этой праздной пустой болтовни. — Ты свободна? Ты можешь перемещаться?
— Да. — Вика словно ждала этого вопроса. Ее будто захлестывал собственный безудержный темперамент. — Ой, вы знаете, нас только что чуть не убили!.. Мы еле-еле унесли ноги!..
— Я… Я не понимаю, Вика. Что там происходит у вас с Твердовским?
— Я его люблю! — прозвучало вместо ответа.
— Что?! — У меня голова шла кругом от этого калейдоскопа не связанной между собой информации.
— Я его люблю, — почти обиделась на меня Белохвостова.
— Ты шутишь?
— Нет. Нисколько.
Я растерянно посмотрела на Гамаюнова, который по обрывкам слов, долетавших до него, пытался для себя составить картину нашего с Викой разговора. Он шевелил бровями и щурился. Сидевший рядом Зотов, напротив, демонстрировал полнейшее безразличие. И хотя звонок адресовался ему, Алевтин Андреевич намеренно игнорировал это обстоятельство.
— А как же?.. То есть… — Я энергично растерла ладонью лицо. — Славно! И когда свадьба? Ты домой, вообще, собираешься? Хоть позвони, порадуй отца.
— Конечно, — ответила Виктория.
Я не могла больше выносить этого безумия.
— Ты сошла с ума, Вика!
— Я знаю.
— Мне нужно увидеть тебя.