— Калугин у аппарата!
Наверное, Игорь Сергеевич всегда считал себя находящимся при исполнении служебных обязанностей и готовым в любой момент целиком принести себя в жертву горячо любимой работе. Даже находясь в домашних условиях.
— Игорь Сергеевич, это Охотникова Женя вас снова беспокоит, — сказала я.
— Слушай, Жень, — сразу отреагировал он. — Давай без отчеств и на «ты». Идет?
— Договорились, — ответила я и добавила: — Игорь.
— Возникли новые проблемы?
— Проблемы-то старые, — посетовала я. — Но вот подхода они требуют нового.
— Я весь внимание, — с готовностью откликнулся Игорь.
— Поймать настоящего убийцу мы сможем только при одном условии, — поделилась я с ним своими планами. — Если он будет уверен, что дело закрыто и под суд пойдет Берг. Мы можем сохранить в тайне результаты вскрытия?
— Я понял твою мысль, Женя, — произнес Калугин спустя несколько секунд. — Ты надеешься, что убийца успокоится и выдаст себя?
— Совершенно верно. Ты говорил об этом еще кому-нибудь?
— Никому.
— Не говори. Даже Жанну не стоит посвящать в это. Идет?
— Разумеется. А Ставридов?
— Поговори с ним. Убеди в необходимости подобного хода.
— Попробую, — вздохнул Калугин. — Но сделать это будет очень непросто.
— Я знаю.
На том мы и попрощались со следователем по особо важным делам, и я повесила трубку. Обернулась к Жемчужному.
— Ты тоже все понял?
— Еще бы! Неплохая идея, любовь моя. Но уж я-то тебя не подведу точно, можешь не беспокоиться. Только скажи мне, ты и Жанну подозреваешь тоже? На полном серьезе?
— Война план покажет, Костя, — ушла я от прямого ответа.
— Что будем делать?
— Сегодня уже ничего, — я опустилась в кресло и залпом допила снова остывший кофе. — Отложим действия до завтрашнего дня.
Возразить или уточнить что-то Жемчужный не успел. В дверь позвонили, и он пошел открывать. Как оказалось, это наконец-то доставили тело несчастного Георгия Эдуардовича.
* * *
Похороны были назначены на двенадцать. Но родственники и друзья покойного начали стекаться в квартиру с восьми часов утра. Самой первой, естественно, прибыла Жанна. На момент ее прихода мы с Жемчужным как раз завтракали на кухне. Вера Николаевна имела привычку завтракать очень рано и в гордом одиночестве. Сейчас она прощалась со старшим сыном в его комнате. Жанна заскочила к нам на кухню только на секундочку поздороваться и тоже присоединилась к матери.
— Будешь разговаривать с ней? — спросил у меня Жемчужный.
— Не знаю, — я пожала плечами. — Хорошо бы было поговорить со всеми, но, возможно, я буду делать это выборочно. Посмотрим по обстановке.