— Ты не пробовала писать детективы? — грустно улыбнулся Курилов.
— Обязательно займусь этим к старости, — пообещала я, — если, разумеется, доживу. Одним словом, какие выводы ты делаешь из всего вышесказанного?
— Только то, что нас вывели из игры, как щенков, — заиграв скулами, процедил Курилов, — и Серега остался совершенно один. Так я постоянно был при нем, а когда почуял неладное, уговорил его нанять тебя… Астахов может подтвердить. И сейчас он беззащитен, мой бедный помидорный король. Да, Маркелов в самом деле боялся того ублюдка, иначе не стал бы с таким блеском блефовать. Ведь он даже пожертвовал своими людьми… Помнишь того мужика, который ворвался к нам с криком: «Маркел, мусора!»? Ведь его же застрелили… по-настоящему, без всяких там бутафорий. И Путинцев боится этого неизвестного. Может, он и честный человек, этот Путинцев, но сейчас он играет по чужим правилам.
— Я знаю человека, который нам может кое-что рассказать, — бросила я, — нужно только выйти отсюда и достать его. Но это не Путинцев.
— А, ты имеешь в виду «хорошего друга» Ашота Хачатуряна, который пристрелил своего босса и даже при этом не поморщился? Даже Путинцева едва не стошнило.
— Вот именно.
— В общем, так, в данный момент к претворению в жизнь у нас выдвинут один насущный вопрос: как отсюда сдернуть, не замочив ног и пары десятков ребят вроде того сержанта, что так мило напутствовал тебя на прощание минут десять назад, — огласил повестку дня Курилов, не преминув при этом ввернуть толику своего откровенно сомнительного юмора.
— Меня-то хоть словами напутствовали, а к тебе применили более понятные широким массам меры. Вся физиономия, как будто из-под асфальтоукладчика. Ну ладно. Что мы имеем в наличии для вежливого ухода по-английски?
— Начнем с тебя, — пробубнил Курилов, — раз ты у меня такая умная.
— Значит, так: кольцо с дымовой завесой, заколка с пулей… Ну, конечно, еще туфли со шприцами нервно-паралитического действия. В сумочке еще было всяко-разно, как говорится, но сумочку благополучно конфисковали.
— Ничего, и этого более чем достаточно, — бодро проговорил Константин, еле сдерживая веселую улыбку, — мы и с этим устроим милым работникам спецслужб Армагеддон в отдельно взятом месте. Такой закатим, что надолго запомнят!
Он явно оживился, тонкие ноздри возбужденно затрепетали, а красивые глаза расширились и вспыхнули чистым огнем азарта — азарта профессионального и рискового игрока.
— Кроме того, у меня есть под блузкой бронежилет, — добавила я.
— Что, в самом деле? Здорово! — И, не удовольствовавшись моими словами, весьма откровенно заглянул в вырез блузки, а потом, не долго думая, расстегнул на ней две пуговицы и заглянул туда: — Н-да, и верно!