Кавказец вновь перевел взгляд на Степанова.
– Значит, в чужом городе с девушкой гуляешь? Нехорошо, да… Хочешь в реанимацию отправиться?
Степанов молчал.
Движением фокусника кавказец материализовал в своей руке нож-бабочку. Подобные ножи появились и у его приятелей.
– Урус-кукуруз! – гневно воскликнул главарь, и рука его дернулась в сторону Дмитрия Анатольевича.
Я хотела выбить нож из рук негодяя, но другой кавказец со всей силы двинул мне в живот. Этого я никак не ожидала. Казалось, они заранее знали о моих способностях и были готовы к сопротивлению, которое я могла оказать. Это меня очень насторожило.
Дмитрий Анатольевич ловко увернулся. Я подумала, что, возможно, ему и раньше случалось оказываться в подобных переделках.
Я быстро пришла в себя после удара, подпрыгнула и выдала один из моих любимейших приемов – «вертушку». Два придурка свалились наземь. Ситуация с «гоблинами» из Заводского района удивительным образом повторялась. Я отобрала у одного из нахалов нож и зажала его в левой руке, очень надеясь, что мне не придется его использовать. А обращаться с ножами подобной конструкции я умела не хуже любого из этих молодцов.
Тем временем тип, инициировавший драку, наступал на Степанова. Я с ужасом отметила, что они успели удалиться от меня на порядочное расстояние. Казалось, меня намеренно пытаются отделить от Дмитрия Анатольевича.
Степанов пятился. Нападающий с довольной ухмылочкой на лице непринужденно вертел «бабочкой». Двое противников вышли из строя. Я хотела броситься на помощь Дмитрию Анатольевичу, но дорогу преградил парень, обескураживший меня в самом начале ударом в живот. Я нанесла ему несколько последовательных «ударов-молний» в лицо. Подобный напор привел его в замешательство, он не успел отреагировать, отпрянул назад и получил «довесок» ногой в нос. Бедолага зашатался, получил последний боковой удар правой рукой в челюсть – и рухнул, подобно двум своим товарищам, на асфальт. Краем глаза я засекла тонкую струйку крови, сочащуюся из-под его затылка. Вполне возможно, что я его убила, но в данный момент это не особо меня волновало. Я побежала к Дмитрию Анатольевичу.
Мерзавец, наступавший на Степанова, словно почувствовал мое приближение. Его нога дернулась назад, и я вновь согнулась от удара в живот. Подонок уже собирался покончить со Степановым. Боевая позиция нашего противника была безупречной, но тут я подскочила к этому гаду сбоку и нанесла ему «маваши-гири» в висок, тем самым лишив возможности совершить роковой выпад.
Возник тот редкий случай, когда исход схватки предрешен, если, конечно, человек, занимающий выгодную позицию, не является полным дураком. А ситуация сложилась явно не в нашу пользу, кавказец же на дурака, по крайней мере в вопросе ведения боя, никак не походил. Короче, ему требовалось совершить круговое движение рукой, которым он сначала перерезал бы горло мне, а потом спокойно разделался с Дмитрием Анатольевичем. И никто ничего не смог бы изменить. Иначе нападающий сам стал бы жертвой: поступи он как-то иначе, мне ничего не оставалось бы, кроме как перерезать ему горло. А в том, что я не беспомощная дурочка, впадающая в истерику при виде капельки крови из пальца, думаю, он уже убедился – и не раз. Чтобы осознать все это, мне понадобилось одно мгновение, и я приготовилась к неизбежной смерти.