В жилом помещении стоял письменный стол, древний телевизор на тумбочке желтого цвета с захватанными створками, книжный шкаф с небольшим, прямо надо сказать, выбором литературы, в основном со старыми выпусками «Роман-газеты». Этот антураж делали немного разнообразней старенький диванчик и торшер с желтым абажуром, стоявший в углу.
Спаленка — именно спаленка для куклы Барби — вмещала в себя узкую панцирную кроватку и двустворчатый шкаф. Наверху шкафа радовали своим присутствием коробка из-под скороварки и еще такая же для пылесоса, о чем красноречиво говорили соответствующие надписи.
Погоняв по каналам, я нашла местную передачу, что-то типа «Белогорских вестей». Там как раз передавали репортаж о предвыборной кампании, и некий Владимир Дергунов давал интервью. Мужик был уже в возрасте, за пятьдесят, грузный, невысокий, залысины на голове, колючий взгляд, рыхлый прямой нос и тонкие, поджатые губы. Рядом с ним крутилась смазливая дамочка, у которой на лице было написано: сдаюсь в наем. Она постоянно поправляла светлый парик, будто попала на вручение премии «Оскар» прямо с больничной койки. Доверенное лицо кандидата, наверное, или же супруга…
Посмотрев программу до конца и узнав много чего о жизни Белогорска, я улеглась в постель и стала ворочаться с боку на бок, пытаясь найти оптимальное положение для своего тела, которое несколько часов провело за рулем «Фольксвагена». Все-таки без боевичка на ночь трудно уснуть. Вот проглотишь какой-нибудь взрывной фильм и сразу отрубаешься, чтобы посмотреть продолжение, специально придуманное для тебя Морфеем…
Мой клиент заявил о себе на следующий день. В десять вечера я услышала легкий стук в окно.
Приблизившись к окошку, я произнесла обычное:
— Кто?
Приглушенный голос ответил:
— Александр… Это я должен с вами встретиться…
Не включая в коридоре свет, я отперла дверь. На пороге стоял высокий человек, черты лица которого скрывала темнота.
— Проходите, — сказала я и посторонилась.
Человек проскользнул в дом. Я заперла дверь, предварительно выглянув наружу и удостоверившись, что больше никого рядом нет.
— Не беспокойтесь, я один, — прозвучал голос. — Не включайте свет, не нужно.
Надо же, в темноте он заметил, как я потянулась к выключателю.
— А как же мы будем разговаривать?
— Очень просто, пройдем в комнату и побеседуем. Я хорошо ориентируюсь в темноте.
— Как скажете, — сказала я. — Я тоже неплохо вижу в потемках. Как кошка.
Явное преувеличение с моей стороны, просто хотелось набить себе цену.
Мой ночной гость уселся на скрипучий табурет, я пристроилась напротив, облокотившись о стол. Глаза начали привыкать к темноте, и я смогла нарисовать себе приблизительный портрет человека, сидящего в одной комнате со мной. По-моему, он был шатен, лицо овальное, нос прямой, глаза непонятно какие, разберемся завтра. Сплошная конспирация — встречи в театре, теперь темная комната. Шпионские игры, да и только.