– Я и не думал, мне сказали… В общем, я должен был, и все шло по плану, но тут облом…
– А теперь, пожалуйста, все то же самое, но помедленнее, – попросила я вежливо.
– В общем, я парень простой, но деньги-то мне нужны! Мне надо было только передать документы и получить бабки.
– Кому передать документы?
– Этой блондинке, Снежане.
– А деньги за документы кому отдать надо было?
– Верзиле.
– Уточни, – попросила я.
– Ну, это тот бугай, в «Ночной бабочке» он дубасил меня, когда вы пришли.
– Хорошо, на кого работает Верзила?
– На Калину.
– Почему ты стрелял в Снежану?
– Я неправильно понял приказ. – Он начал неприятно хныкать. – Она не платила деньги, все голову морочила – скоро да скоро. Шефу надоело ждать, ей даже цену подняли, а она все тянула. А потом вообще сбежала. Я обалдел, про шефа просто молчу, он был в ауте.
– Так она же тебе позвонила и сообщила, куда переехала, – я вспомнила подслушанный телефонный разговор Снежаны и Артема. – Неужели тебя это не насторожило, неужели ты не понял, что она не собирается бежать?
– Я не подумал, – растерянно ответил Артем. – Я запутался, я совсем запутался! Шеф велел душу из нее выпустить, но деньги за документы получить.
– Давай-ка уточним, – предложила я, – что велел шеф: душу из нее вытрясти или кишки выпустить?
Артем, скорее всего, задумался, хотя его лицо не показывало никакого мыслительного процесса, но затянувшуюся паузу я рассматривала именно так – думает мальчик, вспоминает.
– Про кишки не говорил, это точно, – выдал он через минуту, – но что-то с ней сделать надо было…
– А тебе не приходило в голову, что после пули в живот Снежана уж точно не выложит перед тобой десять штук зеленых?
– Так они у нее с собой были?! – неадекватно среагировал Артем. – А я, дурак, не додумался обыскать ее!
– Евгения Максимовна, – Порошин заметил мое раздражение и поспешил прийти на помощь, – по-моему, мы выяснили все, что хотели, не правда ли? – Он улыбнулся.
– Да, мне здесь больше нечего делать. – Я с удовольствием покинула палату Артема, избавившись от созерцания этого бестолкового и недалекого красавца.
Володя присоединился ко мне через пару минут.
– Мне искренне жаль твою подругу, – сказал он.
– Почему?
– Она хороша собой, но абсолютно неинтересна и примитивна.
– Ты не можешь так говорить о ней, – встала я на защиту Зинки, – ты ее даже не знаешь.
– А мне достаточно того, что я о ней услышал, – усмехнулся Порошин. – Я могу коротко описать тебе подобный тип женщин.
– Ну, удиви.
– Хороша собой, и, о ужас, она знает об этом. И делает большую ставку на свой шарм и неотразимость, не замечая, что при этом теряет облик нормального человека. Самонадеянна, хотя сама по себе ничего не представляет. Ее самонадеянность целиком и полностью зависит от ее внешнего вида. Уверена, что может горы свернуть, покорить сердце любого мужчины, а потом воспользоваться им по своему усмотрению и бросить на произвол судьбы. Она рассчитывала свести с ума наивного и недалекого парня Артема, но даже и подумать не могла, что получит удар в спину от того, кто, по ее мнению, должен просто с ума сходить от ее совершенства. Признаться, я не люблю таких женщин, как твоя подруга. – Порошин поймал мой осуждающий взгляд и поспешил добавить: – Хотя я могу ошибаться в ней.